Голова слегка гудела – вечер субботы он снова провёл в баре. Похоже, это стало постоянной дурной привычкой. Бродя по Апрашке, он каждый раз мечтал встретить Дашу, хотя бы просто посмотреть на неё издалека. Антон понимал, что шансов ноль, ведь она была уже беременна. Но надежда всегда умирала последней, даже в таком невозможном сценарии. Он сердцем чувствовал её боль, ведь она за несколько месяцев потеряла брата и отца, а в её положении переживать было совершенно нельзя. Когда-то он и сам потерял близких, и знал, что поддержка ей необходима. Он искренне надеялся, что она будет счастлива, хоть и завидовал тому факту, что не с ним.
Всё бы хорошо, если б не болела голова. Антон потёр виски и направился в ванную собираться, пока она свободна. На работу он решил приехать пораньше. Разумеется, он слышал о недавних взрывах в одном из зданий комитета. Несколько десятков погибших и раненых солдат из лучшего отделения. Сразу после происшествия назначили усиление, и все оставшиеся дни до выходных он просидел на работе. Москва снова отказалась высылать подкрепление, поэтому новый временный состав охранного подразделения спешно формировался из остальных сотрудников комитета.
Несколько часов спустя он уже сидел в кабинете и слушал наставления от начальника охраны губернатора. Тот узнал Антона, они много раз пересекались на воротах, и поздравил его, сообщив, что приказ о временном назначении подписан самим генералом. Ему назначили пост у центральных дверей внутри главного зала Смольного, а также в одной из машин конвоя. Его посадили в сопровождение, на переднее пассажирское сидение в машине губернатора.
Правила были просты. Пистолет на предохранителе, без прямой опасности для губернатора не доставать. И следить за залом, высматривая подозрительных личной. После взрывов все были на взводе. Теперь оставалось дождаться вечера – смена начиналась в шесть часов.
Он просидел всё это время у себя в кабинете. Пытался что-то поймать по радио, но наткнулся только на московские новости и православную бурду. Всё остальное, видимо, глушил комитет. Зато появилось время доделать то, что не успел на буднях. Помимо вылазок с Олегом, ему ничего важного не поручали. Скучная работа с бумагами, заполнение никому не нужных журналов и прочее похожее. Иногда он чувствовал себя секретаршей, только что кофе не носил.
Он уже стал немного жалеть, что согласился на предложение Власова. Да, в два раза выросла зарплата, но наложили кучу ограничений. Да и сама работа надоела. Никто из его коллег ничем с ним не делился. Все сидели в своих углах, что-то печатали и бегали туда-сюда. На воротах было проще. Он уже даже соскучился по своим ребятам, всё-таки три года проработали вместе.