– Э-это он?.. – с ужасом чуть опустил руку он, вглядываясь в пыль впереди, даже через нее угадывая присевший с упором на воткнутый в пол меч силуэт черных доспехов.
Клинок меча горел Синим Пламенем, а сам его доспех, его шлем, даже длинный плащ за его спиной, все это было черным, и покрывалось таким же Черным Пламенем. Череп чудовища смотрел на героев над самой сжимающей рукоять меча рукой, и только еще через застывшую во времени секунду он поднялся выше, давая понять, что то был лишь элемент шлема, открывая под ним взору героев лицо врага. На Кайлу и Тиадрама устремился взгляд уже куда страшнее. Взгляд поглощенных Синим Пламенем холодных глаз, что сразу потопил их в пучине Бездны своей тьмой. Он медленно поднимался по весь рост, с треском и шепотом своего Пламени доставая меч из пола, сбитыми картинами прошлого возвращая напуганную Кайлу во времена, что той старательно забывались, но теперь сияли перед ее дрожащими глазами с новой силой. Огонь, кровь, мертвые тела ее родителей, и тот самый злобный взгляд, что сопровождал ее захлебывающийся в слезах плач в том прошлом. Тот же страх, пронесенный со скорбью через время глубоко в груди.
Развернувшийся в Эмонсене спектакль подходил к завершению. Осталось лишь последнее действие, и его знаменовал ужас.
Глава 6: Треск соборных стен
Глава 6: Треск соборных стен
Кайла не двигалась, лишь с ужасом наблюдая, как с шепотом и треском Черного Пламени поднимается во весь рост убийца ее семьи, замороженная его замораживающим кровь взглядом, скованная по рукам и ногам страхом. Тиадрам продолжал трясти девушку за плечо, пытаясь привести ее в чувства, и сам уже напуганный видом грозно давящего на него злобным взглядом Думы. Враг резко перехватил меч обеими руками, занеся его справа, со взмахом поглотив часть пола под собой рядом Черным Пламенем. Он не мешкал, и вот-вот собирался броситься в атаку. До казни оставались лишь считанные секунды.
– Кайла! – почти в самое ухо девушки отчаянно крикнул Тиадрам, в оборонительной стойке поднимая перед собой мечи, закрывая собой девушку.
Но взгляд Кайлы был прикован к глазам убийцы. Теперь она только всхлипнула.
Не моргнув и глазом, со звоном металла монстр бросился в атаку, в рывке разломав уже потрескавшийся под собой пол, занося меч справа для удара. Тиадрам рванул ему навстречу, зарядив тяжелые мечи мощным слоем Красного Пламени, встречая ими заряженный Черным Пламенем длинный меч Думы. Он ударил двумя мечами одновременно, и Дума ударил ему навстречу, озаряя весь зал собора взрывом двух огней, оглушая своих врагов грохотом и треском, одной ударной волной отталкивая героев назад, еще сидящую Кайлу и вовсе отбрасывая на пару метров. В пыли разрушенного ударом пола Тиадрам с криком собрал новые силы в своем оружии, и, оттолкнувшись обеими ногами от пола в рывке, ворвался в пылевую завесу новым ударом сначала левого меча, затем догнав его правым, используя инерцию тяжелого оружия для разгона замахов. Дума отскочил от первого удара, а во второй подскочил над самым мечом юноши, вращаясь уже в воздухе, завершая вращение ударом при приземлении, разворачивая противника при блоке лишь правым мечом, тут же подскакивая к нему в полуприсяде справа, продолжая атаку. Отброшенная в сторону Кайла с усилием оторвалась от пола, на который была отправлена ударной волной первой атаки врага, но так и не нашла в себе решимости вступить в бой, лишь наблюдая за ним со стороны, пронизанная будто иглами страха, уже буквально прибившими ее к полу. Полыхая Синим Пламенем, глаза Думы бешено дергались под шлемом, сопровождая острым словно бритва взглядом каждое движение противника, сбивая каждую его атаку, ловко сокращая дистанцию, позволяя ему даже перехватывать мечи юноши под самую рукоять гардой своего меча в форме черепа, буквально отталкивая противника назад, проводя атаки с максимальной для своего длинного меча дистанции для большей эффективности. Его удары были чудовищно сильны, и Тиадрам едва ли мог полностью блокировать их мощь. Он едва ли успевал даже уклоняться от тех атак, и тем более не находил времени для контратаки. Дума был минимум на три головы выше своего противника, и втрое его шире из-за толстого доспеха. Даже ранить нечто столь огромное было тяжело, и Тиадрам никак не думал, что подобная туша может быть настолько проворной и подвижной в бою. С каждой секундой он терял все больше сил на использование Красного Пламени, чтобы защищаться от Черного Пламени Думы, и с тем сдерживать ударную силу подкрепленных тем Пламенем атак. С каждой секундой его шансы на победу не таяли, а становились очевиднее, ведь он с самого начала не имел шансов на победу в столь неравной и яростной битве.