Отдаюсь инерции удара и валюсь на стрелка, одновременно смещаясь с линии огня. Выстрел! Пуля, пролетает мимо. Откидываю дубинку, вцепляюсь в его одежду, выхватываю нож. Звуки ещё одного глухого выстрела и прорезающей мясо стали раздаются синхронно, но я попадаю, а мой противник нет. Удар в сердце – целился я именно туда – должен закончить бой.

Проверить на практике, усвоил ли я уроки анатомии, не получилось, потому что в глазницу незадачливого стрелка вошёл заряд автолазера. Не могу не признать, что это надёжнее ножа в сердце.

Оглядываюсь, встаю. Гнидой прострелил Гравжу руку и тот вцепился в неё, очень часто дыша. Второй обитатель квартиры не шевелился, позволяя мне беспрепятственно забрать своё имущество. И только когда я поднимал дубинку, до меня дошло, что на ней не было шипов. Пожалуй, больше никогда не буду вешать гранату рядом с холодняком.

– А теперь, урод ползучий, мы с тобой… – начал Гнидой, но Гравж его перебил истеричным криком.

– Предатели рода людского! Черти! Вам не победить Легион! – прокричал он и сделал характерное движение челюстями. Изо рта пошла пена. – Вы продали всех, но вы сдохните! Сдохните!

Дикие конвульсии сопровождали агонию.

– Твою-то мать… – протянул Гнидой, когда Гравж перестал дёргаться.

Я не мог с ним не согласиться.

Глава тридцать девятая. Правило четвёртое

Глава тридцать девятая. Правило четвёртое

– Почему ты так доверяешь Вертухаю? Почему он вообще зовётся Вертухаем? Это же самая подозрительная кличка на свете.

Прошла ночь. Многое случилось за эти несколько часов. Например, я поспал. Так себе поспал на самом деле.

– Да не доверяю я ему, – ответил мне Доржи с характерной интонацией. – Но о его прошлом мне почти всё известно. В медкарте указано даже то, когда у него вертиго вылезло.

Ориентировки на Двадцатку висели по всему городу. Не знаю, что она сделала, но картель обещал за её голову миллион кнарфов. На мой взгляд, нужно было предлагать больше.

– Ты хотел сказать витилиго?

Бубнов, когда узнал про Легион, просто закатил глаза и вздохнул, как умирающий кит. Немного не та реакция, которую я от него ожидал.

– А в чём отличие?

По возвращении в нынешнюю резиденцию я хотел напиться, чтобы забыть о произошедшем в ресторане, но алкоголя не было, а Бубнов с Гнидым не дали мне покинуть квартиру, и поэтому я просто разбил себе костяшки о стену. Хотя бы в этом мне никто не мешал.

– Вертиго – это когда голова кружится. Витилиго – это пятна на коже.

«Щенок, имей силы принять это и жить дальше», – вот что сказал Гнидой после моего вчерашнего всплеска агрессии. Утешитель нашёлся, растудыть его в качель.