Лев подошел к камню-отцу и положил камень-сына рядом.

– И мне надо идти, верно? – Лев похлопал по холодному граниту ладонью.

На лавочке возле церкви-лазарета сидели две бабушки и о чем-то судорожно болтали. Солнце заходило за горизонт и его кроваво-алые лучи пускались по земле, горам, небесам и отражались в запыленных витражах, отражались, и радужным свечением падали на исхудавшие деревья.

Лев стоял и смотрел на место в которое его звала сама душа и не понимал почему не может сделать шаг вперед.

– Эй! Молодой! – Крикнула одна из бабок. – Чего стоишь?

– Странный какой-то, – шепнула вторая, – неместный видимо.

– Это церковь Древо-Девы? – Сказал Лев.

– Она самая. – Сказала первая и шепотом добавила подруге, – странный тип.

– А она еще работает?

– Работает?

– Конечно она работает, это же больница. – Буркнула вторая. – Заходи давай, нече стоять на пороге.

Лев набрал грудью воздух и шагнул вперед. Ничего не произошло. Бабушки сидели справа и осматривали паренька с ног до головы.

– Иди, отец Мирдрант примет тебя. – Сказала первая.

– Спасибо. – Тихо ответил Лев.

Створчатая дверь со скрипом открылась и запах пыли врезался в нос. Затхлой и старой пыли. Но такой приятный. В лучах заходящего солнца тут играла эта пыль в своих, так важных для Льва, танцах. Она медленно падала и сливалась вниз, пролетала на сквозняке меж рядов скамеечек и кушеток, и покрывала собой кафедру в центре. А за стойкой находилась большая резная статуя Древо-Девы.

– Вам что-то нужно молодой человек? – Сказал кто-то сзади Льва, и парень быстро развернулся.

Обычный мужичок по видимому и являлся отцом Мирдрантом. Седые волосы опрятно причесанные по бокам и аккуратно улеженная борода спускающаяся до белой эпитрахии.