Волк в свою очередь тоже переставил барьер. Внутри стало чуть холодней, но не особо сильно чувствовалось. Все же Лис мастер в защите даже в мелочах. Хотя о таком говорить не следует, зазнается еще.

– А на самом то деле нам далеко еще? – Спросила вдруг Змея. Она наполовину висела за бортом и наблюдала за мирно пересекающимися волнами. Она смотрела на них и думала о свой сестре. Змея хотела бы больше знать думает ли Кошка о ней, но в силу своих сих старалась думать только о Шуу.

Змею не услышали и она крикнула громкое “Эй”.

– Без пон… – Хотел было начать Волк, но увидел то что, на самом деле, боялся увидеть. – Это оно? – Обратился он к рядом сидящему Ворону.

– Похоже на то. Но… – У Ворона было самое острое зрение, и обычно оно ему только помогало. Но не в этот раз.

Обычный человек когда встречается с чем-то новым, с чем-то удивительным сначала пугается, потом исследует. В пример можно поставить Милдранта, или Али’Акхеса который хоть и не знал точно, но догадывался почему раны Ворона быстро заживали. Но зачастую первая эмоция это все таки страх. А маги не сильно то в этом отличаются. Ну если не считать то что Ворон, да и все тут, смогли прочувствовать силу этого места. И силу они знали, она была тут везде. Безхребетная, сырая, и неконтролируемая магия. Ворона, однако, испугала не сила. А вид.

Через пять минут дотошных вопросов, картина раскрылась своей полнотой.

Огромный континент был под завесой, под немагическим-магическим куполом из-зо льда. Тонким и прозрачным слоем он защищал тайны вечности, хранил и оберегал их от внешнего мира. И отделял бушующие метели от этого мира. Порывы белой стужи носились и кружились в завихрениях, поднимались вверх, ударялись о стеклянный потолок и падали вниз снегом. Одна только картина Шуу внушала знание что это место – царство холода и смерти. Но купол был не единственным поражающим воображение строением. Купол стоял, или скорее – рос из замерзших в мгновение волнах. Высокие, острые и чудовищно красивые в своих потаенных узорах, они опоясывали снежный континент. Шуу был монструозно великолепен в своем наплевательском отношении к жизни. Тут не могло быть жизни, но она там была. Извращенная, стоявшая за гранью, являлась антиподом жизни, но она существовала тат и давала себя чувствовать здесь. У мороза есть свой запах и тут все провоняло им, распространялось и отравляло пространство вокруг.

– Как… – смог только выдавить из себя Лис. Волосы на теле вставали дыбом, а кожа покрываться мурашками. Многое можно понять, а в последствии принять, но это… Шуу кажется памятником смерти. Тем что вызывает не страх, а ужас. Тихий и холодный ужас положивший свою костяную руку на плечо и дышащий на ухо. Он молчит, но ты не хочешь чтобы он говорил. Ведь если он произнесет слово, то весь мир померкнет, и ничего не останется. Лис знал выражение “могильный холод”, но в сравнении с Шуу – в могиле жарко как в пустынях Анимона. Он тяжело сглотнул и продолжил свою мысль. – Как мы туда попадем?