Но Руфус не принял от неё этой жертвы. Он встал во весь рост и поднял вверх руки, словно собирался молиться.

– Стойте! – крикнул он зычным прекрасно поставленным голосом, натренированным в многочисленных проповедях. – Прошу вас, не стреляйте!

Люди, протрезвевшие в мановение ока, переглянулись, но оружие не опустили. Однако никто не выстрелил. Руфуса-проповедника любили, уважали и слушали, но что он сейчас задумал, не было понятно никому.

А он, тем временем, поцеловал жену, шепнул ей на ухо – «Верь мне!», и спрыгнул на землю. Механикус, как и все не понимал, что происходит. На всякий случай он извлёк из контейнера на бедре несколько гаек и зажал их в кулаке. Эти гайки не были его запасными частями, но брошенные с определённым ускорением производили тот же эффект, что и заряд картечи, выпущенный из пушки. Но тут он увидел такое, от чего даже выронил несколько гаек на дорогу.

Гюрза положила кинжал себе на колени, повернула режущей кромкой к бедру и слегка надавила, промяв ткань штанов. Механикус сразу разгадал её намерение – если Руфус сейчас погибнет, то она без колебания перережет себе бедренную артерию. И даже если ей это не удастся, зелёный яд, расползшийся по клинку, остановит её сердце за несколько секунд. Этого никак нельзя было допустить, тем более что арома-аура показывала, что в священных недрах тела этой женщины прямо сейчас идёт процесс зарождения новой жизни!

Механикус прикидывал, успеет ли он выхватить кинжал у Гюрзы и одновременно метнуть свои гайки? Выходило, что кем-то, либо Руфусом, либо Гюрзой придётся пожертвовать. Но он не хотел этого! Они нравились ему оба, эти его новые знакомые, которых он уже любил не меньше, чем старых друзей.

Тем временем, Руфус-проповедник встал между людьми и монстрами, расставив руки крестом.

– Стойте! – повторил он. – Не надо стрелять! Мы успеем пролить кровь и погибнуть в неравном бою, но сначала попробуем сделать другое.

– Ты что же, надеешься с ними договориться? – спросил в полной тишине старый Зигмунд.

– Он может, – ответил вместо Руфуса Золас, который впрочем, не опустил свой оленебой, целясь в монстра размером с небольшую гору. – Поверь, старина, он это может! Если бы ты видел, что он проделал на арене Большого цирка, когда был пацаном…

– Как ты это сделаешь? – спросила Маранта, вылезая из машины и держа наготове автомат.

– Не знаю, – признался Руфус, – но верю, что Инци подскажет мне.

– Я тоже в это верю, сказала Диана, подходя к ним.

Маранта с удивлением отметила, что руки грозной альмерийской комендантши пусты, а её лук мирно покоится за плечами. Золас и Зиг тоже присоединились к их компании, но оружие не убрали, а вот старый Зигмунд, приковылявший с помощью своих казаков, даже не попытался достать его.