Буквально на глазах, с огромным отрывом лидировавшие в общем рейтинге претенденты Тацуи покинули состязание вообще. Точку в этом вопросе поставил так ненавидимый Демиургом Алекс. После отравления трех глав гильдий охотников ядом от плоти Дракона Ужаса, в активе Тацуи находился лишь тщетно пытавшийся заново собрать крикунов Таларий Бех из Центральной Флавии и безнадежный неудачник Чак Моррис. Только стало известно, что Талларий Бех пал, попав в западню крикунов, как и Чака постигла постыдная смерть от почти вдвое более слабого противника. Под смешки коллег, Тацуя покинул зал собрания. Ему было плевать, кто победит, если это не он, но своими махинациями перед постыдным уходом он очередной раз напакостил оставшимся в игре коллегам.

После широкого разбирательства с участием Примала и более влиятельных сущностей, косвенные контакты с обитателями мира также попали под запрет. Проще вообще отобрать у Демиургов возможность влиять на мир Лестницы, чем постоянно отслеживать, чьи действия были более или менее в рамках правил. Как никогда прежде Демиурги отдалились от своих избранников. Соблюдение полного нейтралитета подняло справедливость турнира на новый уровень, но не удалило разгуливающие по континентам демонические армии.

Созданную Тацуей угрозу смог бы устранить лишь тот, кто даже свои недостатки оборачивает в достоинства. Каннон лишь боялась, что залипнув на юную интриганку Ками Лот, Алекс слишком много времени проведет в одной стране, на одном континенте, и тогда спасти других её избранников на других континентах уже не успеет физически. Однако, зная его не один год, надеялась, что он ещё сможет её приятно удивить.

* * *

«Избранник бога Тацуи повержен. Вы получаете заслуженную награду в тридцать девять тысяч семьсот двадцать очков духовной силы», - сообщил голос в голове.

«Ничего себе!» - искренне поразился я. Глава Моррис обладал поистине огромной духовной силой и вполне мог бы меня уложить с одного удара. Но из нас двоих в этот раз настоящим злодеем оказался я. Атаковал без предупреждения, лишь для виду раздув скандал с обвинениями для усиления своей атаки.

Так как я внутренне знал, что не прав, бонус от гнева не появился, но и простого удара в голову оказалось достаточно, чтобы лишить его жизни. Физическая хрупкость местных героев являлась их очевидной слабостью. В глубине души осталось тяжелое, неприятное чувство от сознательно спланированного и осуществленного преднамеренного убийства.

Был бы Чак каким-нибудь законченным подонком, насильником, убийцей – никаких проблем, но он был просто мерзким человеком, привыкшим получать желаемое запугиванием. Недостойный человек, каких масса, но он точно не заслуживал такой жестокой казни. От этого мне было тяжело на душе и только настойчивое напоминание себе, что таковы правила Лестницы, ничего личного, и если не я, то это сделал бы мой конкурент, позволили мне подавить мучавший меня душевный дискомфорт. Впрочем, полностью он не прошёл, а лишь притупился.