Глянув на истерично рыдающую, окровавленную девушку, получившую с десяток сквозных проколов стоп и порезов икр, меня обуяла такая ненависть к монстрам, что я выскочил на задний двор с одним безумным желанием - убивать! А там распластавшихся на земле монстров оказалось сразу несколько. Предусмотрительно прикрыв за собой дверь, чтобы избежать повторного проникновения монстров в общий зал гостиницы, я накинулся на Крикунов со всей яростью, что вскипела у меня в душе.

Убил одного, двух, трех, еще трёх, еще двоих. Опять активировал «ауру ужаса», так как монстры снова стали вставать на лапы и пришли в движение. После этого моё сознание было фрагментарным, так как меня охватило настоящее боевое безумие. Я рубил монстров направо и налево десятками, носился по округе на пределе своих возможностей. И лишь сразив всех окружавших меня гигантских цапель, остановившись перевести дыхание, увидел, что их здесь было намного больше сотни.

Вспомнив, что сейчас Наварра истекает на полу кровью, я рванул назад к гостинице и застал девушку ползущей к стойке. За ней тянулся кровавый след, она сама была бледна, как мертвец, но пыталась найти чью-то помощь. Идиотка! Ткань для перевязок была прямо у неё под рукой. Надо было порвать на лоскуты длинное платье.  Но видимо, проблема была не столько в непонимании, что делать, а в моих атаках страхом. Они не давали Наварре даже шевельнуться и она не смогла себя перевязать.

Я почувствовал, что виноват перед девушкой. Не досмотрел и она сильно пострадала. Нужно было срочно остановить кровотечение, и я разорвал на ней платье, пуская дорогую ткань на бинты. В итоге, я настолько сильно изорвал её платье, что из-под ткани показались оголенные ягодицы и скудный треугольник светлых волос в промежности. Странно, но девушка почему-то забыла надеть на себя панталоны. Хотя, возможно их здесь и не носили вовсе. Я как-то не вдавался в подробности местной моды. Если подумать, мои подштанники тоже нельзя считать полноценным бельем. Просто короткие штанишки на шнурке под двухслойной мантией.

Девушка видела, что обнажена уже совершенно неприлично, но ей нечем было прикрыться, кроме рук. Она не останавливала меня, позволяя оказать помощь, при этом непрерывно рыдая и вскрикивая, когда я слишком туго перевязывал полученные ею ранения. А они были ужасны. Сразу несколько сквозных отверстий в обоих стопах, разорванные икры. Я даже и близко не мог представить, как сильно болят такие раны, но после перевязки у девушки появились реальные шансы выжить, даже после того, как много крови она потеряла.