После чего для большинства присутствующих началась настоящая магия. Мало того, что я без внешнего источника тепла сплавил в парящем котле в потоке Ци десяток не измельченных до однородного порошка ингредиентов, так еще довел их до такого состояния, до которого вместе ягоды, травы да твердые коренья, в понимании алхимиков, не могут преобразоваться в принципе.

Я создал три классические, алые «Пилюли горячей крови» и даже сам удивился, что они вышли точь в точь такими же, как и должны внешне. Это обнадеживало, что и по своим свойствам они будут не сильно отличаться от ожидаемого лечебного средства. Как истинный исследователь, одну из пилюль я проверил сам на себе. Кровь в теле заиграла горячими волнами. Я почувствовал приятное распирание в сосудах и значительно учащенный пульс, но все в пределах нормы, никаких болезненных, неприятных или нежелательных  побочных эффектов. Этот эксперимент на себе позволил мне рискнуть дать вторую пилюлю Наварре.

Я нашел её полуживую в том же месте, где оставил. При её отце вложил в рот созданное в гильдии алхимиков средство и заставил запить его парой глотков теплой воды. Спустя всего пару минут, девушка стала оживать на глазах. Температура её тела поднялась до нормального уровня, а на щеках проступил здоровый розовый румянец. Я вздохнул с облегчением. Если на утро её самочувствие опять сильно ухудшиться, есть еще одна «Пилюля горячей крови», что уже точно вернет ей нормальное самочувствие.

Фёрст поблагодарил за заботу о своей любимой старшей дочери и по быстрому выставил из моих временных покоев всех посторонних, настаивая, что герою нужен хороший отдых. Я опять остался наедине с Наваррой, но теперь, как врач, периодически проверяя её температуру тела и сердцебиение. Делал я это, прижимая ухо к голой груди принцессы и в какой-то момент, почувствовал, что в ответ мне в щеку уперся её вставший, затвердевший сосок.

Неловкость ситуации меня немного смутила, но по своим ощущениям, я, наконец, понял, что побочный эффект от приема пилюли всё же есть. И совсем не в той области, где я ожидал. Ко мне вернулось сексуальное желание и, похоже, куда более сильное, что было даже до купальни. В нос ударил запах тела лежащей подо мной девушки. Приятный и желанный аромат. Я чувствовал его, прижимаясь к её теплой груди. Чувствовал, как быстро бьется её сердце, как настойчиво упирается в щеку возбужденный сосок и понял, что не хочу, нет, просто не могу сдерживаться.

В том, что моё желание будет ответно и уместно, я почувствовал и в крепко обхвативших меня руках Наварры. То, что она не хочет меня отпускать, хочет чувствовать жар моего тела, читалось в её действиях и без слов. Как бы я не верил в возможность этого с утра. Ночью, оказавшись в одной постели, мы сплелись с робкой девушкой в страстных объятьях, и я заставил её пережить ещё одно не особо приятное ранение, после чего щедро наполнил семенем, сам подписывая себе приговор по окончательному выбору невесты. Формальность, не формальность, но я осознавал, что делаю, хоть и был под действием подталкивающей меня к ночи любви пилюли.