— Типа того. Но Кар… ну, ты его знаешь. Вот он — точно не парень что надо, не из числа хороших.
— Так и ты тоже.
Ник кивнул.
— А если для меня это шанс забрать отсюда детей Энакина Скайуокера живыми? Хотя бы одного из них? Это точно перевешивает жизнь Кара. Заодно и мою.
— А по мне не перевешивает. И сдаётся мне, наш джедайчик-красавец решит так же.
— Вот почему я не оставлю ему выбора.
— О, ну конечно, ты оказываешь ему грандиозную услугу: вынуждаешь убить невинного человека.
— Кар? Невинный? Ты шутишь, да?
— Если бы Скайуокер собирался прикончить Кара на Харуун-Кэле, Кесселе или Нар-Шаддаа, я бы ещё могла понять. Но непосредственно здесь Кар — не мерзавец. Он — жертва.
— Для меня это не имеет значения.
— Как скажешь. — Эона скорчила гримасу недоверия. — Но бьюсь об заклад, это будет иметь значение для Скайуокера.
* * *
Здесь, посреди Великой Тьмы, его органы чувств были бесполезны.
Не осталось ни взгляда, ни слуха, ни прикосновения, ни осязания собственного тела. В его распоряжении было только изначальное осознание себя частью какого-то неопределённого энергетического поля — или даже как источник этого поля. Единственным доступным ему способом восприятия, помимо самого факта своего существования, являлась возможность продуцировать конкретные модуляции внутри этого энергетического поля: непостижимые сигналы, недосягаемые текстуры, незримые краски. Непоправимая чужеродность. Захолоделые, древние жизни, которые никогда не познали ни биения сердца, ни прикосновения рук, ни привкуса воздуха. Невозможно далёкие, недоступные, рождённые угаснувшими звёздами.
Всё во вселенной рождается из умирающих звёзд. Каждый элемент формируется в плавильной печи звёздного ядра. Каждый существующий атом когда-то был частью давно исчезнувшей звезды, которая, в свою очередь, образовалась из других, померкших до неё — непрерывной плеядой предков, родословной космического масштаба, что восходила к первичному и единственному огненному шару, породившему мироздание.
Именно гибель звёзд вдыхает жизнь во вселенную.