– Как тебе городишко? – спросил Федька, когда мы уже ехали к КПП.

– Если честно, то посимпатичней Углегорска, – подумав, ответил я. – Тут больше строятся, а там стараются не дать развалиться. Если бы с самого начала можно было место жизни выбирать, то я бы скорее здесь остался: не так пейзаж на нервы давит.

– Это точно, – согласился со мной Федька. – Если бы не металлургический и не угольный разрез, не думаю, что в Углегорске бы народ вообще селился. Но кто контролирует топливо, тот и окрестностями владеет. Сальцево-то на торговле живет, а она, как ни крути, всегда вторична, половина его процветания и есть уголь, металл да горючка.

– Это понятно, – согласился я. – Промышленность первей всего, вопросов нет. Ладно, хорошо бы в Углегорск до темноты проскочить.

– Должны успеть, запросто, – посмотрел на часы Федька. – Непоздно выезжаем.

Проверяли на выезде нас не слишком пристрастно и придирчиво, так что уже через пару минут мы катили по разбитой, грязной дороге, и «тазик» качался на ее ямах и колдобинах как лодка на волнах.

Потянулись с обеих сторон раскисшие поля, мокрый лес, затем вновь дождик припустил, противный и мелкий, и опять с ветром вперемешку. Но ехали мы быстро и первые километров двадцать проскочили – даже оглянуться не успели. А затем откуда-то спереди донеслись звуки, словно где-то доски ломают.

– Стреляют! – встрепенулся Федька, схватившись за ППШ. – И рядом совсем.

Действительно, пальба доносилась сблизи, кажется, прямо из-за ближайшего поворота дороги, скрытого от нас стеной леса. Хлопали одиночные, время от времени гулко стрекотали автоматные очереди. Грохнула граната.

Я ударил по тормозам, осадив «швимваген» так, что он по грязи юзом пошел.

– Кто с кем может быть?

– Да бандиты небось, – предположил Федька. – Тут часто бывает. Давай с дороги покуда, все равно проверить надо.

«Тазик» легко перескочил через размытую и осевшую канаву кювета и с треском вломился в кусты, где я его и остановил. Так нормально, сразу и не заметишь. Схватив карабин, я выскочил из машины и побежал вперед, в сторону выстрелов, Федька ломанулся за мной. Вопроса «зачем это делаем» не возникло, все наши действия словно сами собой разумелись: если напали на проезжих, то надо помогать, сами такие же – сегодня на них, а завтра на нас.

Выстрелы становились все ближе: если судить по звуку, то до них было уже рукой подать. Перестрелка не затихала, – видать, у нападавших дела не так пошли, как предполагалось, потому как если засаду устраивать, то действовать надо быстро и наверняка, не втягиваясь в затяжной бой.