С краном, а если точней, то с манипулятором, как мне Федька объяснил, за день не управились, в нем всякой начинки куда больше, чем в грузовике, но хотя бы на ход его поставили. Так что вечером, когда уже темнеть начинало, я в приказном порядке погнал обе машины своим ходом в порт, без прикрытия. Хавиков не видно пока, а гоблинов они просто переедут, случись тем на пути оказаться. Справятся. А вот никого из своих с мест снимать не стал, прикрытие реактора даже спать в машине расположилось. Кто знает.

Дрон возвращался, ничего подозрительного пока не заметив, Шутихин менял в нем батарею и отправлял летать дальше. Но с темнотой и он вернулся, ночного зрения в камере нет, равно как и термального. Вот в этом регресс очевиден, я к тепловизору в «позапрошлом» мире с большой любовью относился, очень он меня тогда выручил, когда нас в Форт-Мак-Мюррее банда «синдромников» зажала. Очень помог в сочетании с хорошей винтовкой и глушителем. Винтовки у нас теперь даже лучше, но в остальном…

Пока еще что-то было видно, перелетел на крышу высотки, посадил машину, уже при посадочных огнях, которые немедленно выключил, потому что никаких других огней здесь нет, так что разглядеть их можно очень издалека, очень. Зато потом звезд высыпало в невероятном количестве, тут и луны не нужно, кажется, только от них света достаточно.

Мы с Федькой и Власовым расстелили коврики, уселись по-турецки, разувшись с наслаждением, взялись за ужин, пайковый, конечно. Но пайки домодельные, из кибуца, так что все равно вполне себе вкусно. Расслабились. Все же исходим из того, что нападения ночью не случится, а если хавийя и подъедут, то мы их по фарам издалека заметим. Ну и в наблюдении не мы сейчас, так что можем себе позволить.

Перекусили, вскипятили чай на электроплитке, разлили, в ночном воздухе ароматом потянуло.

– Ну что, втянулся уже в жизнь местную? – вдруг спросил Федька.

– Пожалуй что. – Я попробовал отпить из кружки, но не смог пока – чистый кипяток, поэтому отставил. – Как-то нет вот того «периода вживания», что ли. Раньше всегда был, поначалу все места прямо отторгались, не говоря о последнем, а тут вроде на месте себя чувствую, как… ну как ехал куда-то и вот добрался наконец.

– По тебе видно. – Он усмехнулся. – В Отстойнике ты весь сам за себя был, а тут прямо за опчество радетель, не узнаю даже.

– Смысл появился, говорю же. Человеку вообще важно иметь смысл в жизни, большой смысл, а не маленький, вроде там просто денег заработать и жить на них.

– Ну ты от денег-то не отказываешься, – напомнил он.