И они нашли, нашли меня.

Осколки мрамора, как я полагал, получились острые и достаточно крупные. От напряжения у меня потемнело в глазах, а вот течение времени вокруг наоборот, замедлилось. Будто прорываясь сквозь кисель, я, не вставая с колена, развернул под мраморными осколками проникающие щиты, обволакивая наиболее крупные куски со всех сторон. Главное не раздробить их в пыль, ведь если я облажаюсь, то между мной и тремя монстрами будет только пустота.

Вот, волколак, что убил и покалечил четверых, стал забирать влево, когда как два других монстра прыгнули напрямую, по кратчайшему пути.

Этого я от них и ожидал.

Едва не сжигая каналы, я рванул щиты и куски мрамора вверх, на уровень глаз, после чего стал формировать контур оранжевой печати высотой не менее пяти футов.

Вот, мир вокруг подернулся темной дымкой, будто бы я начал терять сознание, но в следующий миг я опять увидел их — магические потоки.

Замерев, словно изваяние, с незавершенной печатью перед ладонями, я посмотрел на волколаков другими глазами. От них исходило бледное фиолетовое свечение, которое, словно тряпка воду, впитывало в себя разлитую вокруг магическую силу. А учитывая, какое буйство сейчас творилось у меня под носом, волколаков стало тащить ко мне едва ли не против их воли. Точнее, воли у нежити не было — они просто подчинились инстинкту, который позволял максимально продлить их не-жизнь. И инстинкт говорил им окунуться в мое колдовство, а потом разорвать дерзкого колдуна на части, впитывая магическую силу вместе с его кровью.

Даже без дара Эдриаса я успевал, а сейчас смог позволить себе вписать в печать даже не две — три руны Нид, щедро напитав энергетический контур дармовой силой, которую надо было просто направить в нужном направлении.

Двум волколакам передо мной оставалось не менее десяти шагов, когда я разорвал внутренний контур печати и привел дикие щиты Ур в движение.

Печать Нид вышла настолько мощной, что я едва успел снять дикие щиты с обломков, прежде чем они на огромной скорости влетели в головы и туловища монстров, что уже были готовы разорвать меня на части.

Эффект оказался поразительным. Острые осколки мраморных плит пола буквально разрубили одного волколака надвое, а второму — снесли половину морды и оторвали переднюю лапу, увязнув в груди нежити.

Оставалось разобраться с последним, третьим чудовищем, что сейчас неслось в мою сторону.

Это был вожак, я понял это, глядя на мир с помощью дара мертвого мага. Фиолетовое свечение от него было более интенсивным, ярким, будто бы у него в груди было что-то, что излучало магию призыва.