— Будем надеяться, — прислушиваясь, продолжил я, — что встреч, подобных вчерашней, больше не предвидится.

— Хорошо бы, — согласился мой друг. — Второго такого рывка кони не выдержат, а мы не переживем.

Я продолжал прислушиваться: где-то вдали визгливо подвывал шакал, нервно вскрикивала, встречая солнце, какая-то пичуга, но был в этой утренней тишине еще один едва различимый звук — не то отдаленный скрип, не то шорох движущегося песка.

— Лис, — тихо скомандовал я, — давай-ка незаметно взгляни, как там дела наверху, а я сейчас растолкаю Ансельма и присоединюсь к тебе.

Подъем Лисовского ученика не затянулся. Быстро привыкший к тяготам странствий, юноша, едва заслышав шаги, подскочил на жесткой лежанке и, морщась от боли, начал укладывать свою походную «постель».

— Там! — в наше убежище ворвался Лис, явно потрясенный увиденным наверху. — Там такое!

— Какое? — всполошился я, немедля хватаясь за меч.

— Там ниндзя на верблюдах!!!

— Кто?! — переспросил я.

— Пошли, сам увидишь, — призывно махнул мне рукой Венедин. — Тем более шо прятаться нечего. Они нас, блин, еще ночью срисовали. По дыму, что ли?

Крикнув Ансельму приготовиться к схватке, я последовал за другом. Забыв о полученных вчера ссадинах и царапинах, мы выступили на свет из пещерной тьмы, готовясь принять, может, последний в своей жизни бой. Я впереди с «Отцом вдов» в руках, перекрывая подход, Лис за моей спиной со своим ростовым луком, надеясь за оставшиеся жалкие секунды подстрелить хоть двух-трех особо буйных для окончательного успокоения его души на Небесах.

Увидев наш боевой порядок, незнакомцы спокойно, словно в замедленной съемке, подняли маленькие тугие луки и, не говоря ни слова, не произнося ни звука, начали накладывать на тетиву короткие камышовые стрелы.

— Капитан, — услышал я позади голос Лиса, — поведай мне, пока не поздно, хоть кто это такие?

Любознательность моего друга была явлением скорее нервным, чем вызванным вдруг проснувшейся любовью к этнографии народов Востока. Я смерил взглядом противников, облаченных в длинные черные одеяния, с лицами, закутанными в черные же бурнусы, на насмешливо улыбчивых дромадерах, переминавшихся с ноги на ногу с тем самым услышанным мной звуком. Невзирая на явное, да что там, на подавляющее численное превосходство, они, казалось, вовсе не торопились пускать в ход оружие, по виду вполне смертоносное.

— Это друзы, — трагическим шепотом пояснил я, — такое себе ответвление от общего исламского ствола.

— Да-а? И чем эта ветка для нас лучше, чем любая другая?

— А Бог его знает, — честно сознался я, поводя мечом из стороны в сторону. — Они какие-то жутко законспирированные. Помню только, что они очень не любят исмаилитов.