И все же я должен его остановить! Пойми, дорогой предок, он неуправляем! Последствия его действий могут сокрушить этот мир. Все создатели религий нашего мира были мудры и праведны, все они хотели добра ближним, как они его понимали. А что вышло – войны культур, религиозная рознь. «И восстал брат на брата». Мы здесь создали систему, в которой боги напрямую управляют судьбой этого мира. Что же теперь, все насмарку?

– Кто знает? – пожал плечами Кархан. – А тебе не приходило в голову, что этот мир уже перерос своих богов? Что они остались для него детским воспоминанием, божком, волшебником Гудвином?! Может, богам следует заняться чем-нибудь иным? Оставить людям строить свою жизнь и творить своего бога?! Как верно говорит Даниил: «Время наступает».

Мардук насупился.

– Да, письмена на стене – неудачная затея, но кто же знал, что все так выйдет? В остальном же… Я надеялся, мой дорогой прадед, что мы поймем друг друга. Но, кажется, я ошибался. Это печально, но что поделаешь? Сегодня, пока мы с тобой разговариваем, разрушенное Гауматой приемно-передающее устройство будет восстановлено, и уже завтра история с твоим приятелем завершится.

– Я запрещаю тебе его трогать, – поднялся из-за стола Кархан.

– Стану я руки марать! – насмешливо хмыкнул Мардук. – Как известно, преступление само в себе несет наказание. Ну да ладно, я тут с тобой заговорился, а дел у меня, как ты сам понимаешь, невпроворот. На вот, на память о нашей встрече. – Мардук протянул командиру телохранителей Валтасара амулет, нечто вроде геммы на черном плетеном шнурке.

– Что это? – опасливо покосился Кархан.

– Весьма полезная вещь, – улыбнулся его потомок. – Даю слово, она тебе не повредит. Скорее наоборот. Только не открывай сейчас. Просто надень. Рассмотришь дома. Прошу тебя, сделай это ради малютки, которого ты будешь спустя много лет качать на коленях, рассказывая сказки о Вавилоне!

– Хорошо. – Руслан надел протянутый ему амулет. – Но и ты обещай, что не тронешь Намму.

– Обещаю. – Мардук провел пальцем по столешнице, и часть стены мягко отъехала в сторону, демонстрируя освещенный коридор. – Тебе сюда.

Кархан шагнул в каменный зев потайного хода, и стена бесшумно затворилась за его спиной. Мардук еще раз прикоснулся к столу, вычерчивая на его поверхности какой-то знак.

– Потом ты вспомнишь многое, мой дорогой прадед, – бросая грустный взгляд туда, где скрылся могучий воин, проговорил Хранитель Скрижалей Судеб. – Но не все. И далеко не сразу.

Каждое утро Халаб, сын Мардукая, с недавних пор Верховный жрец ушедшего в небытие бога, приходил в золотой чертог, где его предшественники торжественно приносили жертвы и слушали волю Судьи богов, могущественнейшего из могущественных владык мира. Он приходил сюда более по привычке, нежели для свершения каких-либо обрядов. Халаб уже поведал жрецам верховного бога приоткрывшуюся ему тайну. Он рассказал собратьям, что на самом деле Верховный бог – Единый бог. Остальные же сотворенные им существа иной природы, нежели человек, однако вовсе не боги. «Собака помогает человеку охотиться, стережет его стада и жилище, – говорил он, стараясь простыми словами донести истину до заскорузлых мозгов упорствующих жрецов. – Но она вовсе не человек. И Единый бог среди небожителей – как человек на земле среди прочих тварей, никто и ничто не сравнимо с ним!»