— Пока не многое, — стараясь говорить как обычно спокойно и взвешенно, начал аббат. — Гуго де Пайен с рыцарями прибыл во Францию.

— Мы ожидали этого. Сколько их?

— Едва ли дюжина. Меньше. Остальные под командованием Жофруа де Сент-Омера остались в Святой земле.

— Вот и прекрасно! Дюжина — это даже меньше, чем предполагалось. Что же тебя беспокоит?

— Я затрудняюсь ответить. Предчувствие. Вернее, то, чем оно вызвано.

— Ты говоришь загадками, любезный Сугерий.

— Все оттого, сын мой, что я сам ищу ответ на загадку и пока, увы, не нахожу его.

— О чем речь?

— Нынче утром чуть свет ко мне прибыл Бернар Клервоский.

— Он что же, откуда-то прознал, что мы намерены отправить его нашим посланцем в Рим?

— Нет, он не знал об этом, — покачал головой настоятель Сен-Дени. — Но я лично открыл ему нынче и то, что вы желаете видеть его епископом, и то, что намерены отправить представителем христианнейшего короля к престолу святейшего Папы.

— И что же он?

— Решительно отверг и то, и другое.

— Вот как? Аббат, категорически отвергающий епископский посох и не желающий ехать ко двору понтифика? Что еще за нелепая блажь?

— Это еще не блажь. Бернар объявил, что намедни ему явился ангел Божий и велел объявить крестовый поход против короля Генриха Боклерка.

— Что?! — Людовик Толстый с неожиданной легкостью подскочил с кресла. — Вот же дикая нелепость! Он, что же, окончательно выжил из ума?

Аббат Сугерий пожал плечами.

— Я бы не говорил столь резко, когда речь идет о Божьих ангелах. Но, признаюсь, и меня изрядно удивляет этот случай. По словам аббата Клервоского, ангел объявил, что король Британии — святотатец и королевство его погрязло в ереси. И что именно ему, Бернару, надлежит покарать нечестивцев и вновь мечом и Божьим словом восстановить поруганный крест по ту сторону Ла-Манша.

— И все же мне представляется, что этот святоша от чересчур ревностных молитв решительно тронулся умом. В целом мире никто не может сказать, что я хорошо отношусь к Боклерку, но крестовый поход… Лондон — не Иерусалим. И хотя, как утверждают трубадуры, где-то в тех землях сокрыта чаша Святого Грааля, но у моих воинов есть дела куда более насущные, чем глупые подвиги на радость звонкоголосым сострясателям воздуха.

— Бернар не ждет от вас военной помощи.