Пролог

Пролог

Система Эрлиза, бывший сектор Корпоративной Окраины. 4201 год по летоисчислению Обитаемой Галактики…

Захар проснулся рано, от настойчивого вызова.

— Ну? — не открывая глаза ответил он. Вставать не хотелось, срочных дел все равно нет. С тех пор как загадочно пал режим «Изоляции» и вновь стали доступны обыкновенные гиперсферные прыжки с использованием бортовых кибернетических систем, спрос на услуги диспейсеров резко упал.

— Есть работенка, — Рапс сразу перешел к делу и сон как рукой сняло.

— Слушаю, — Захар сел, болезненно помассировал виски. Голос в голове звучал отчетливо, но модуль технологической телепатии, кустарно вживленный еще в пору юности, часто сбоил, вызывая неприятные ощущения.

— Заметь, к тебе первому обратился. Выйди в «Экран», поговорим.

— Угу. Минуту.

«Экраном» называлось деловое, надежно защищенное киберпространство Эрлизы. Нечто подобное (в различных вариациях) существовало на каждой цивилизованной планете. Для встречи не было необходимости выходить из дома, куда-то добираться, искать нужный адрес. Достаточно мысленно погрузиться в сеть.

Захар встал, сделал глоток свежесваренного кофе (бытовая техника всегда на связи с рассудком хозяина, знает его желания и потребности), и вызвал информационный модуль дополненной реальности, мгновенно высветивший актуальные данные.

Так, что тут у нас?

Пятизначный счет с орбитального эллинга. Предсказуемо. Ремонт истребителя и аренда стыковочной соты обходятся недешево.

Текущий статус «Х-страйкера», — готов к вылету.

Рапс — мутный тип, работать на него рискованно, но прибыльно. А деньги сейчас очень нужны.

С такими мыслями Захар вошел в киберпространство планеты. Для этого ему не требовалось никакого дополнительного оборудования. Как говорится: «все свое ношу при себе», — древнее высказывание очень точно характеризовало возможности вживляемого расширителя сознания.

Хотя, если честно, мечталось о большем. Прилепин называл себя «диспейсером», но на самом деле не дотягивал по уровню имплантации до других вольных пилотов Окраины. Многие его способности определялись не степенью кибернетических усовершенствований организма, а наследственностью. Родителей он не помнил, но имел все основания предполагать, что его предки были мнемониками в «энном» поколении, — отсюда и способности. Но, что уж греха таить, импланты работают более надежно и предсказуемо, чем сомнительный наследственный дар.