Лев хохотал, как сумасшедший, наслаждаясь зрелищем. Потолок сыпался прямо на него, но ни один из огромных кусков не касался его, пролетая мимо, словно его защищал невидимый, но очень прочный щит.

Я металась из стороны в сторону, забрызгивая зал кровью, пока совсем не выбилась из сил. Последним, что я увидела, падая на пол, был испуганный взгляд тёплых карих глаз.

***

– Я так устала, Макс! – я сидела на земле, покручивая в руках крошечный игрушечный мотоцикл.

Конечно, это было глупо разговаривать с могилой, хранившей остатки смертного тела, в то время как душа человека была совсем в другом месте, но, как я слышала, люди так делали, когда скорбили.

– Устала скучать за тобой, – продолжала я, – жить с мыслью, что я могла спасти тебя. Устала сражаться, бояться, оглядываться через плечо, вспоминать… Знаю, если бы ты мог мне сейчас что-нибудь сказать, то сказал бы что-то вроде "Что нас не убило – ещё об этом пожалеет!". – Я улыбнулась. – Но это так сложно! Вообще всё сложно, Макс! – Я вытерла слёзы. – Мне так тебя не хватает!

Я опять глупо улыбнулась. Так много существовало разных слов, способных описать чувства и передать мысли, что я терялась в них, испытывая так много всего и сразу.

Время заканчивалось, рассыпалось, как песок сквозь пальцы. Его неумолимый бег было никак не остановить и даже не замедлить. Ирония была в том, что со дня похорон прошло почти десять месяцев, но мне казалось, что этого времени не было, и всё случилось только вчера.

С того рокового дня, повернувшего мою жизнь в другое русло, столько всего случилось, и каждое событие знаменовало ход. Будь то ход Витольда, или мой, но это было движение. И да, каждый раз, принимая то или иное решение, я сомневалась, боялась, или просто вела себя глупо или импульсивно. Однако теперешнее затишье выбивало меня из колеи, путало и утомляло не хуже, чем вознесение и возвращающиеся воспоминания.

– Но почему? Почему, Макс? Почему он молчит?

– Он тебе не ответит, – спокойно заметила белая скрюченая фигура, склонившись над памятником. Старая подруга снова пришла как нельзя вовремя.

– Я знаю, – тихо ответила я. – Знаю, что не ответит! Ему уже всё равно!

– Нет, – возразила она, – не всё равно. Он твой друг, ему не может быть всё равно. Просто это уже не в его власти. Его жизнь закончилась, а твоя продолжается.

– Да уж! Продолжается! – Я поставила игрушечный мотоцикл возле амфоры с искусственными цветами. – Висит в воздухе скорее!

– Это потому что ты ждёшь чего-то плохого вместо того, чтобы предпринять что-нибудь.

– Это ещё что значит? – устало спросила я. Вот опять она за старое взялась! Ну просто не могла нормально сказать то, что было у неё на уме!