АМАЛИЯ ЛЬВОВНА. Я велю приносить их снова. И зарубите себе на носу: мы только сотрудники. (Мужу.) Запомни – я тебе не жена. (Показывает на Аню). А она тебе не дочь. Не хватало, чтобы он обвинил нас в семейственности. А Веня и Сеня, только санитары, а не твои племянники. Еще скажет, что грабим его родоплеменным методом. Он так когда-то о детском приюте высказался. Об этом еще газеты писали. Тебе, Игнатий, надо особенно остерегаться, в палате ты будешь не один.

ИГНАТУШКА. Да?

АМАЛИЯ ЛЬВОВНА. Не радуйся, женщин не будет. Туда поселили водителя Терентия Яновича.

АНЯ. Кстати, очень приятной внешности.

ИГНАТУШКА. Водитель-сумасшедший?

АНЯ. Никакой он не сумасшедший. Просто издерган своим начальником. Знаешь, папа, когда человеком ежедневно помыкать, кто угодно может с ума сойти.

ИГНАТУШКА. Еще бы мне этого не знать, доченька.

АМАЛИЯ ЛЬВОВНА. Кстати, выведаешь у него побольше о хозяине. Какой ни больной, но о Терентии Яновиче, наверное, знает достаточно. Выспросишь, какие у него отношения с женой? Поговаривают, что не очень они ладят. Кто знает, может, ему наша Анечка приглянется.

АНЯ. Мама, как ты можешь?

АМАЛИЯ ЛЬВОВНА. А что здесь такого! Люди женятся, разводятся. Это дело природное. Опять же, мы не можем безучастно наблюдать, как капризная жена терзает нашего благодетеля. Хороши мы будем, если не поможем человеку!