Меру все дни проводила в окружении духов. Внешне она совсем не изменилась, но стала еще более замкнутой, чем прежде. Радужные твари изредка появлялись рядом с ней, но к остальным обитателям Холмов оставались равнодушны.

Обстановка из гнетущей грозила перерасти в откровенно невыносимую, когда у ворот появился Антон. Вот уж кого меньше всего ожидаешь увидеть в такой глуши! Сущность Духа он тщательно спрятал и выглядел в точности как в тот день, когда мы вдвоем очутились посреди фантастического леса Западной Гряды. За исключением, разумеется, местной одежды.

— Привет. Есть минута?

Вот так просто, как будто поймал в коридоре университета в перерыве между лекциями, а не материализовался посреди заброшенного поместья за десятки километров от обжитых мест. Я прекратила таращиться, кивнула. Горло сжал спазм, но я с трудом пробормотала:

— Где твой брат?

— Домой отправил. — Он засунул руки в карманы кожаной куртки, пожал плечами. — Он не очень этому обрадовался, честно говоря.

— Не понимаю. Ты знал, как можно вернуться?

— Знал. Просто было интересно, чем все закончится.

Прекрасно! Вполне в его стиле. Все знал, а мне плел, что это невозможно! Интересно ему было, вы подумайте!

— А сам почему не ушел?

Взгляд в сторону.

— Я извиниться хотел. — Он впервые посмотрел мне в глаза и улыбнулся. Как раньше. Искренне и немного виновато.

Дурацкое сердце по старой привычке сделало двойное сальто.

— Не за что извиняться, — горло снова сдавил спазм. Вот только теперь, не смотря на сердечные кульбиты, меня душила злость. Очень мило, наговорить гадостей, а потом спокойно улыбаться. Ну, уж нет!

— Тай, я все вижу. — Он постучал себя по виску. — Ты злишься. Это справедливо. Я не буду оправдываться и что-то объяснять. Ты ведь все равно не послушаешь, я тебя знаю.

Снова пошел снег и тщательно выметенный двор покрылся белым ковром. Антон молчал, только пристально смотрел. Может быть, мысли читал или наоборот, пытался что-то передать. Потом устало усмехнулся.

— Прости меня.

Калитка стукнула. Я на негнущихся ногах прошла по цепочке следов, выглянула за ворота. Пушистые снежные медузы опускались на идеально ровное, нетронутое полотно.

— Чертовы Духи!

С узенькой крыши над воротами съехал сугроб, пушистый снег взметнулся, бросился в лицо. Глаза защипало, но совсем не от снега.