Изменённые считали, что все Высшие одинаковы, но они черпали информацию от Инсеков. Наверняка есть различия. Это у людей и Инсеков схожие методы, разумные и безжалостные. У других наверняка есть нюансы.

Ну и что это мне даёт?

Ничего.

Не мог же мой Высший всерьёз надеяться, что он соберёт всех конкурентов в кучку и передавит – в лучших целях, конечно же! Даже если он объединится с Инсеками и Прежними, всех сразу не победить, Высшие примерно равны по силе, это я уже понимал.

И всё-таки мне показалось, что я начал что-то нащупывать. Какую-то слабую ниточку к правде, к тому, что замыслил Высший… к тому, кем и чем он является.

– Кто ты? – спросил я.

Нет, ответа не было.

Только ироничная мысль: «А кто ты?»

– Я Максим Воронцов, – сказал я упрямо. – Я человек. Надеюсь, неплохой, но человек. Я не умею всех любить, я знаю, что все разные и не все достойны любви.

«Кто ты?»

– Я твоя основа, – произнёс я в полутьму. – Но не знаю, почему.

«Тогда меня не будет. И ничего не будет».

Вот так я с Высшим ещё не разговаривал. Я уже не сомневался, что это он, что это его голос звучит во мне. Но теперь он не приказывал, не требовал, он говорил негромко и спокойно, как я с Кариром, когда мы слились.

– Ты уже есть.

«Я есть и меня нет. Я лишь вероятность. Шрёдингеровский Высший. Квантовая пена на ткани бытия».

– Как это?

«Слишком сложно. То, что я говорю тебе, лишь аналогии».

– Почему ты не можешь просто объяснить? Кто я, кто ты? Что за опасность грозит всему живому, если Милана победит?

«Если я скажу, возникнет парадокс. Слишком значительный даже для меня. Я исчезну, а может быть, исчезнет вся Вселенная».

Я подумал.