— А-а-й! — прорычал он, сбившись с темпа и опустив меч, что стало для него ошибкой.

Росчерк клинков, от стали которых отражались лучи солнца, и на песок падает обезглавленный труп мальчишки, жизнь которого только началась.

Я не слышал крик трибун, которые ранее затаили дыхание, а теперь разрывались. Мои уши игнорировали речь диктора, пытавшегося перекричать толпу. Лишь тихий плачь девушки, которая больше не увидит улыбки своего возлюбленного, был наградой и проклятьем для моего слуха.

Таков мой удел — Дарить смерть и слышать плачь тех, кому они были дороги.

Посмотрев на ошарашенного и недовольного моей победой толстосума, я плюнул в его сторону, заставив того рассвирепеть и что-то закричать. Но, мне было уже всё равно на его крики и потуги. Мой жест был оскорблением для него, которое он не простит… Впрочем, это мне и нужно.

Подойдя к телу парня, голова которого лежала в считанных шагах, я смотрел на окрашивающийся песок амфитеатра и впервые за долгое время, закрыл глаза, сделав полный вдох.

Горячий воздух, перемешанный с запахом крови и пота забивал мой нос, а в разуме была пустота.

Я сделал то, что делал множество раз… Но, теперь, моя работа закончена. Я свободен от вечной службы и теперь смогу воссоединиться с теми, кого потерял, когда умер в первый раз. Ведь, именно для того, чтобы их души обрели счастье, я и стал Жнецом.

Моя жена — Анна… Моя дочь — Юля… Сын — Илья… Каждый день, из жизни в жизнь, я произносил их имена, которые пробуждали во мне волю сражаться и проливать кровь. И теперь, я наконец-то вновь увижу их и смогу обнять.

— Я… Свободен… — тихо произнёс я, бросив окровавленные мечи на песок и подняв голову.

Открыв глаза, я увидел чистое голубое небо и яркое солнце. Горячий, сухой, ветер обдувал грязную кожу моего лица, по губам коротко текла маленькая дорожка крови, попавшая на них во время удара.

Я слышал, как затихает толпа и кричит толстосум, пытающийся успокоить девушку. До моих ушей доносился звук открытия ворот, которые пропускали через себя отряд вооружённых легионеров.

Бег их тяжёлых ботинок заставлял песок вибрировать, а лёгкие издавать тяжёлые вздохи. Их броня и оружие тяжелы, особенно в такое пекло…

Добежав, они встали кольцом, направив остриё своих копий на меня.

Но всё это не имело значения. Моя работа закончена и теперь, я могу умереть.

Слегка подняв руки, я опустил голову, заставив легионеров насторожиться. Пот стекал по их бритым лицам, а по глазам я видел, что они боятся… Боятся Мясника.

Найдя взглядом самого молодого из них, я открыто ему улыбнулся, от чего парень затрясся. Он был ещё юн… И уже стал воином.