Большевицкое руководство находилось в совершенно отчаянном положении – оставшись без угля Донбасса, фактически потеряло и нефть. Хотя бакинские промыслы ими контролировались, как и власть в ставшем красным Азербайджане, вот только отправлять «жидкое золото» стало невозможным – главная транспортная артерия река Волга находилась под контролем «белых». Нефть можно везти пароходами только в красный Туркестан, но и там был тупик – оттуда цистернами по железной дороге от Красноводска до Ташкента довезешь, но у Аральска уже казаки перекрыли пути на Москву, а за ними стоял Оренбург, занятый сибиряками и войсками Дутова. К тому же занятие Хивинского ханства и Бухарского эмирата, что превратились в Хорезмскую и Бухарскую «народные республики» сыграло жестокую шутку – мусульманский регион полыхнул восстаниями. Подавить их Ташкент не смог, к тому же басмачи получали оружие от «белых», щедрые поставки шли и от англичан через Персию и Афганистан.

Поляки также воспользовались ситуацией и двинулись на восток, захватывая западные части Белоруссии и Украины, РВС республики снимал с ослабленного фронта одну дивизию за другой, пытаясь подавить восстания и начать наступление против остановившихся белогвардейцев. Однако воинство Пилсудского остановилось перед Минском – большевики пошли на очередной «похабный мир». Свою роль сыграло совместное заявление «белых», что они никогда не признают такой границы и будут вести войну с Польшей за православных украинцев и белорусов. Так что поляки сами отказались от Минска и Житомира, остановившись на старой границе, что просуществовала до 1939 года в иной истории. Впрочем, шляхта от законных претензий на Вильно не отказалась, живо выперла литовцев из их Вильнюса, в котором поляков и белорусов проживало 98%. Жмудины убрались в Каунас, и оттуда горько сожалели о потерянной столице «Великого княжества Литовского», напрочь подзабыв, что исторически название было двухсоставным «Литовское и Русское». А государственным языком в течение веков был именно последний (просто письменность у литовцев появилась только с приходом поляков).

Последним усилием белые заняли Днепровско-Бугский лиман, высадив десант, который поддерживался двенадцатидюймовыми орудиями бывших английских мониторов. Затем развернули наступление на Николаев и Одессу – их быстро заняли. Из Одессы большевики в панике бежали, оказавшись под неприятной перспективой получить полновесные залпы от линкора и двух броненосцев - «подарки» в виде снарядов в четыре центнера весьма доходчивы в качестве аргументов в споре. Белые продолжили наступать и быстро вышли на линию Тирасполь-Николаев-Херсон, захватив верфи с кораблями, взорвать которые бежавшие красноармейцы не удосужились. Теперь на усиление Черноморского флота могли пойти после достройки линкор-дредноут (бывший «Император Николай», три легких крейсера, два эсминца «ушаковца», четыре подводных лодки типа АГ и одна «Нерпа», несколько «Эльпидифоров»). Стремясь отодвинуть линию фронта от Николаева, белые заняли Елизаветград, и подошли к Екатеринославу с запада.