Последний, третий экипаж пытался развить скорость достаточную, чтобы “закрыть коробочку”. Впрочем, и без него Рэну приходилось тяжко, ведь он не мог уйти с линии прицеливания врагов.

И вот ровнёхонько в этот момент офицер Кучики высунулась из окна и выдала три выстрела, целясь в левое переднее колесо одной из тачек меценатов. Жаль, что никто из обстреливаемых не успел увидеть, как была одета, в смысле, раздета полицейская.

Наверное.

Я не видел, что творится за тонированными стёклами бандосских спорткаров. Как те вообще хоть что-то могли разобрать сквозь эту тёмную муть?

По крайней мере обстреливаемая машина вильнула крайне незначительно. Скорей больше для того, чтобы вывести колёса из зоны поражения. Но хоть стрелок переключил внимание на наш макмаффин. Я благодарных зрителей разочаровывать не стал и тотчас же улёгся на бочок и кокетливо поддел пальчиком край кофто-юбочки, не оголяя ничего лишнего, но распаляя воображение.

И вот тут-то вражеский спорткар мотнуло вправо от души, а учитывая, что стрелок завис в состоянии оглушения очарованием, которое вынуждало его смотреть в мою сторону как можно дольше, то его анимация при этом выглядела так, будто бы бедняга чуть не свернул сам себе шею.

Класс! Одним соблазнением две тачки: из-за неожиданного манёвра попавшей под удар машины, последний экипаж, пытавшийся обогнать товарищей, не успел отреагировать и втемяшился в бочину союзнику.

Но едва я только обрадовался тому, как всё складывается, Рэн вдруг и сам рванул вправо, на дрифте едва-едва входя в поворот.

– Что делает этот бака?! – возмущённо выкрикнул я, понимая, что мы с копессой на макмаффине этот поворот благополучно профукали.

Я поспешил лечь на крышу, лицом к окошку водителя, и постучал ладонью по стеклу.

– Нам направо! – сообщил я офицеру Кучики.

– Я в курсе! – отозвалась она, вдавливая тормоза.

По ушам ударил противный громкий визг стирающихся об асфальт шин. Я поморщился. Саунддизайн в “Какофонической Школьной Жизни” порой выкидывал интересные фортеля. Например сейчас мне показалось, будто бы машина испытывает боль.

Вашу кашу! Одно дело, когда ты сопереживает изображающей собаку кучке полигонов, а другое – когда ты жалеешь машину, нарисованную машиной.

Я покрепче вцепился в край крыши и в крюк, чтобы не свалиться на дорогу, пока макмаффин пытается вписаться в поворот.

Улочка, куда мы заехали, оказалась крайне узкой, и копессе приходилось буквально обтираться боками о припаркованные и едущие машины. Причём, что самое мерзкое, едущие к нам по встречке, ведь движение здесь было явно односторонним.