Она наблюдала из окна, как они въехали во двор и прямо-таки оккупировали его. Столько машин! Столько мужчин! Столько оружия! Удивительно.

Причем столько мужчин с оружием понадобилось, конечно же, для того, чтобы разоружить двух охранников. Очевидно, тому, кто был ответственен за эту операцию, было известно об их присутствии.

Хелена услышала, как внизу раздались громкие крики, услышала голос Альмы, пронзительный и полный негодования, увидела, как начали сбегаться слуги… И чего они хотели добиться? С навозными вилами сражаться против автоматов? Надо надеяться, этого от них никто не ожидает.

Она отошла от окна, обула прочные ботинки и надела пальто, которое собиралась взять с собой. Затем вышла из комнаты.

Наверху лестницы она остановилась и прислушалась к тому, как Альма спорила с предводителем гестаповцев.

– Это жена моего брата, – кричала она прямо ему в лицо. – Вы вообще хоть знаете, кто мой брат? Лудольф фон Аргенслебен! Он служит в СС, подчиняется лично рейхсфюреру Гиммлеру…

– Мы знаем, сударыня, – перебил ее мужчина. – Но в данном случае это не имеет никакого значения, потому что это вопрос государственной безопасности. Фрау Хелена фон Аргенслебен обвиняется в пораженчестве, антигосударственной пропаганде, оскорблении членов правительства, симпатии к иудаизму и некоторых других преступлениях. Прежде всего, возникает веское подозрение в государственной измене…

– Чепуха! – кричала Альма. – Полнейшая чепуха!

– Вот что она написала. – Он протянул ей лист бумаги. – На Немецком форуме.

Затем наступила тишина, страшная тишина. Альма читала, прижав руку ко рту, больше ничего не говорила.

Хелена снова сдвинулась с места, спокойным шагом спустилась с лестницы. Все смотрели на нее широко раскрытыми глазами.

– Оставь, Альма, – сказала она. – Все в порядке.

Все расступились, чтобы она смогла встать перед гестаповцем и протянуть ему запястья. – Я пойду с вами.

Он посмотрел на ее руки и покачал головой.

– Полагаю, наручники не потребуются, верно?

– Нет, – ответила Хелена. – Не потребуются.

Снаружи раздался громкий потрескивавший звук, заставивший мужчину прислушаться. Звук становился все громче. Тот вышел на улицу, посмотрел на небо. Действительно – вертолет, который быстро приближался.

Через несколько мгновений он уже был здесь, приземлялся недалеко от дома, и, пока лопасти несущего винта еще вращались, дверь открылась и выпрыгнул мужчина: Лудольф, спешивший с опущенной головой.

– Стойте! – перекрикивал он шум мотора, гневно сверкая глазами. – Что здесь происходит? – Затем он увидел Хелену, стоящую у двери, и воскликнул: – Ни в коем случае! Я запрещаю вам арестовывать мою жену.