Всего сейчас осталось двадцать шесть повозок, а выехало сорок шесть, значит двадцать повозок осталось у них. Пришлось долго ломать голову, как распределить повозки. Самое сложное, оказалось, решить с этой четвёркой воинов что сбежали. Судя по всему, они были не плохими воинами, иначе не попали в первую десятку. Вот только они сбежали, и этого говорило не в их пользу. С другой стороны все выжить хотят. По уму нужно было второго десятника назначить, но у меня был только один кандидат на эту должность, вот только он находился в присмерти. Поэтому я поставил в конце старшим Гирла, добавив к нему двоих из первой десятки и двоих из второй. Первой поедёт повозка Дарса, моя за ним, дальше дочки кузнеца, а потом Лайзара. Она кстати показала себя не плохим воином, зарубив двоих противников. Вообще у меня осталась совсем не защищенной середина каравана, в ней находились повозки с женщинами без мужчин, но у меня не хватало воинов, чтобы их прикрыть. Все, окончательно решив, вышел в центр круга.

— Внимание! Послушайте меня. Все того кого я называю, подымает руку и я называю его номер в караване. Остальные запоминают, кто за кем едет.

Так один за другим я показал, кто за кем поедет завтра.

— Второй вопрос и самый основной. Кто нибудь из вас знает эти места и сможет повести караван?

Ответов не было, большинство только отрицательно покачало головой.

— Может, вернёмся? — спросила одна из женщин.

— Не вариант. По нескольким причинам.

— Почему?

— Первая и основная. Кто поведёт караван по пустыне? У нас остался один возница, и он не водил караваны раньше. Поэтому я не хочу рисковать. Можно заблудиться в этих песках и стать добычей кардагшей.

— Мы пойдём дальше?

— Нет. Вперёд идти опасно на нас напали дагарцы и не просто дагарцы, а их городские стражи Дагарии. Это означает войну между городами. По этой причине я тоже не хочу идти обратно. Может получиться так, что мы придём обратно, а Таргород в осаде.

— Куда тогда мы пойдём?

— У нас есть один вариант. Мы пойдём за тем караваном, и надеюсь, мы его догоним.

— Зачем?

— Узнаем, куда он идёт и зачем.

— Они нам не расскажут.

— Я буду очень убедителен в этом вопросе. В общем, завтра с утра выходим обратно к источнику. Там переночуем и пойдём за ними. Других вариантов у нас нет.

Все стали расходиться, обсуждая то, что я им сказал. Сам я вернул Дае бумагу, на которой записал номера повозок в караване и сказал, чтобы она сохранила её.

Поздно вечером заглянул к Дарсу. Он так и не приходил в сознание, но был жив. Надо было сразу ему аптечкой помочь, но я не думал, что у него такие тяжёлые ранения. Ночью я ещё раз пришёл с аптечкой, и она сделала ему укол. Утром снова проверил, он находился в таком же состоянии. Жены у Дарса волновались и позвали лекаря. Лекарь сказал, что это неплохо главное, что он жив. После завтрака караван построился и пополз обратно. Мне было непривычно идти впереди каравана, рядом с повозкой Дарса. Дарс как же мне тебя сейчас не хватает. Хотя мои приказы никто не оспаривал и мой авторитет среди воинов был очень высок, но я был не местный и вообще не понимал, что нужно делать и как правильно организовывать оборону каравана в случае нападения. Это не считая того, что я не знал ничего из окружающей нас местности. Сейчас мне больше всего хотелось стать простым воином и не тащить на себе груз ответственность за всех. Мне же приходилось вести толпу народу в неизвестность. Насколько я понимал, миротворческая миссия была провалена, а что они планировали делать в случае провала, я не знал. Все кто знал что-то, остались с теми повозками и распределитель каравана и купцы. Мне, похоже, достался самый мутный из них. Может с дочками Малаха поговорить, возможно, им отец что-то говорил? Он ведь входит в городской совет. Хотя, что они могут знать? Они совсем не при делах он их замуж выдаёт. Мне это напоминало вариант, пойди туда не знаю куда. Ведь я вообще не из этого мира, зачем мне всё это? Похоже, всё это было написано у меня на лице, а шёл я рядом с повозкой Дарса, и рядом с Риусом сидела Рини. Наблюдая за мной.