Вернулся он с двумя купцами и один из них спросил нас:

— Что хотели?

Часть 17

Часть 17

— Мы хотели вам предложить сплавать в Таргород, отвезти дардум туда, — ответила ему Дая.

— Туда никто не плавает. Там грабят корабли.

— Знаю, но больше такого не повториться, я вам гарантирую.

— Боюсь, нас это не интересует, — он развернулся и пошёл обратно.

— Послушайте, я вам дам гарантии безопасности от городского совета.

— Нет там больше городского совета, как и ваших гарантий. Город разграблен и там нечего делать.

После этого он вернулся на корабль. На втором причале с нами даже разговаривать не стали. На третьем нас пригласили на корабль, выслушали и тоже отказались под предлогом, что у них другие планы. Больше кораблей в порту не было, но стоял ещё один корабль в море. Дая была больше всех расстроена таким исходом переговоров, видимо она рассчитывала, что все сразу погрузятся и поплывут в Таргород с дардумом, а её гарантии были никому не нужны.

Вечером в караване шло обсуждение, того кто что интересного узнал и наторговал, а с утра Риус запряг повозки и мы поехали в город. Пришлось заплатить пошлину серебрушку за выезд в город. Вначале мы поехали на улицу к кузнецам, там пришлось нам с Дарсом и Риусом попыхтеть, разнося уголь по кузнечным лавкам. Мы продали весь уголь с трёх повозок. В повозках стало непривычно пусто, зато мне открылось, откуда у нас так сильно пахло самогоном. Оказалось, что жёны закупили двадцать больших кувшинов с ним и спрятали от меня между мешками с углем. Кроме того пропали все обломки оружия что были. Даже обломков двух мечей грабителей и тех не было. Похоже, они всё продали. Не было одежды и обуви, что я снял тогда с сотника. В общем, много что исчезло, но много что появилось. Срезов тканей раньше было два, теперь шесть. Поторговали они ударно. Уголь продался удачно, выручили мы за него почти четыре сотни серебрушек. Осталось ещё три мешка соли, но как я понял, жены не хотели пока её продавать и один мешок с углем оставили для себя. С учётом того что я заплатил за всё двести серебрушек мы неплохо заработали. После этого я переложил мешки с оружием в повозку Даи, и она отдала мне ещё сотню, как мы договаривались. Повозки у всех стали непривычно пустыми. После этого мы заехали и продали в харчевню весь самогон, что у нас был, получилось ещё пятьдесят серебрушек. Для жён это была видимо очень большая сумма, что теперь была в руках у Тони. У неё дрожали руки, когда она пересчитывала серебрушки в повозке.

— Рик я никогда в жизни столько денег не держала в руках, — сказала она.