— Взаимно, — улыбнулся маг. — Прошу прощения, что случайно услышал ваш спор. Нынче, времена непростые. Врата закрыты на неопределённый срок. Для прохода нужен специальный пропуск, а аудиенции с командором многие ждут уже не первые сутки.

— И где можно добыть этот пропуск?

— Исключительно выписка от имперских властей.

— А ближайший форт?

— В двух днях пути на восток, — кивнул Муфос. — Но полагаю, у меня есть для вас предложение, сеньор Шеймус. Вы не будете против, если мы совершим короткую прогулку до местоположения моей нынешней стоянки?

— Что ж… — Шеймус призадумался, оценивая риски.

Исходя из внешности и поношенного вида мантии, Муфос являлся странствующим магом, вероятно наёмником или купцом. Однако чего он добивался и мог ли представлять опасность для листмурского архимага — вопрос оставался открытым.

— Могу вас заверить, магистр, что не имею никаких злых намерений. Однако, я полагаю, что мы имеем возможность заключить ценный взаимовыгодный союз. Мог бы вложить все подробности здесь… да слишком уж много ушей у этих стен, да и не подходят подобные места для откровенных деловых бесед. Вы, так не считаете?

В ином случае, несмотря на учтивость коллеги, Шеймус бы предпочёл ответить отказом. Слишком высоки были риски, и слишком уж подозрительным ему показался этот маг. Однако, в нынешних обстоятельствах, волшебник был готов зацепиться за любую возможность — за каждый шанс перебраться через русло Кирка.

— Будем считать, мсье Муфос, вам удалось завладеть моим вниманием. Надеюсь, мы и впрямь сумеем друг другу помочь.

— Даже не сомневайтесь, — ухмыльнулся чернобородый волшебник.

* * *

С уходом солнца, небо постепенно окрашивалось в тёмный ночной оттенок. Полный диск луны плавно взбирался на небосвод. Воздух становился прохладным, заставляя Лиару чуть сильнее прижиматься к тёплому боку Ку’сиба, что ныне дремал после тяжёлого дня пути и лёгкого ужина. Крог сохранял концентрацию и оставался всё так же молчалив в отличие от главы труппы. Пожилой мужичок вёл повествование о забавных ситуациях, с коими ему довелось столкнуться в ходе постоянных странствий. В основном, то были весёлые байки, приправленные типичной для покорителей дорог нотой лирики. Труппа, судя по всему, уже не единожды слышала каждую из этих историй, но из-за уважения к коллеге и азарта его повествования, окружающие внимали рассказам так, будто слышали их впервые.

Редкие звоны лютни и поныне радовали слух, но уже как сопровождение рассказов, а не основной мотив вечера.

— Дамы и господа, — послышался ещё один мужской голос. Голос ровный, низкий, приятный всякому слуху. — Есть кто живой?