Тянулись миля за милей, и город-купол на фоне серого горизонта становился все крупнее. Землянин жевал отсыревшие сэндвичи с ветчиной, истово мечтая поскорее очутиться в сухом уюте Афродополиса. А что хуже всего, обычно дружелюбный венерианин продолжал хранить каменное молчание, удостаивая своего спутника разве что быстрым взглядом.

Карл воспринимал это философски. Он относился к венерианам с гораздо большим уважением, чем подавляющее большинство землян, но даже он испытывал легкое презрение к чрезмерно эмоциональному характеру соплеменников Антила. Это непроницаемое молчание было выражением чувств, которые у Карла проявились бы разве что тяжелым вздохом или нахмуренными бровями. Все это Карл понимал, и настроение Антила его почти не задевало.

И все же выражение отчаянного страха в глазах Антила вызывало некоторое недоумение. Страх был порожден переводом той квадратной пластины. Что за тайну могли вложить в это сообщение высокообразованные прародители венериан?

В конце концов Карл заставил себя спросить, хоть и с некоторой неуверенностью в голосе:

— Что ты вычитал в той пластине, Антил? Думаю, это может быть интересно и мне, учитывая, какое впечатление она на тебя произвела.

Ответом Антила послужил только жест, предлагавший поторопиться, после чего венерианин скользнул в сгущавшуюся тьму чуть ли не с удвоенной скоростью. Карл ощутил недоумение и даже обиду. И за время всего оставшегося пути он уже больше не пытался заговаривать со спутником.

Однако, когда они добрались до Афродополиса, венерианин нарушил молчание. Его морщинистое лицо, осунувшееся и напряженное, обратилось к Карлу с тем выражением, какое бывает после принятия мучительно выстраданного решения.

— Карл, — сказал он, — мы были друзьями, поэтому я хочу дать тебе несколько дружеских советов. На следующей неделе ты отправишься на Землю. Я знаю, твой отец -достаточно крупная величина среди Советников Президента Планеты. Ты и сам, скорее всего, станешь в недалеком будущем крупной фигурой. Если так случится, умоляю тебя, направь все силы на то, чтобы Земля пересмотрела свое отношение к Венере. Я, в свою очередь, будучи наследственным вождем крупнейшего на Венере племени, приложу все усилия, чтобы предотвратить любые попытки насилия.

Землянин нахмурился.

— Похоже, за всем этим что-то кроется. Но я здесь не при чем. Ты хочешь еще что-то сказать?

— Только это. Или же наши отношения улучшаться... или же... вся Венера поднимется на восстание. И тогда у меня не останется выбора, кроме как служить ей душой и телом, а в таком случае Венере недолго оставаться беззащитной.