Он входил медленно, растягивая до предела, спускаясь ниже. Его рваное дыхание сводило с ума. Я понимала, что и он тоже сходит с ума, умирая от желания еще раз выжечь на мне клеймо.

Наконец он заполнил меня до отказа. Мне было больно, внутри моего истерзанного лона все горело, саднило.

Казалось, еще мгновение и я потеряю сознание, и, увы, не от удовольствия, как это бывало со мной в их руках.

Удивительно, но вместе с тем я испытывала какой-то нереальный, запредельный кайф. Потому, что он был во мне. Мой Альфа, мой любимый волк был внутри. Его жажда меня была так велика, что он сходил с ума, изнывая от желания слиться со мной воедино.

— Мия, детка, если бы ты знала… — прохрипел он. Его низкий, утробный баритон окутывал меня облаком страсти, заставляя внутренности скручиваться в узел. — Если бы знала…

— Я знаю, Марк, знаю!

Я чуть приподняла бедра, давая ему возможность скользнуть еще дальше, глубже, и не смогла удержать крик — боль и наслаждение смешались, пронзая мое тело, раздирая его на части.

— Тише, родная, не надо, я все сделаю сам. Я… просто немного побуду в тебе, я даже не собираюсь двигаться. Просто хочу вот так.

Он держался на локтях, вглядываясь в мое лицо. Его зрачки были расширены, глаза казались почти черными, в них можно было провалиться как в бездонный колодец страсти. Лоб Марка покрылся капельками пота, волосы на висках взмокли.

Он смотрел на меня не отрываясь, в его взгляде было что-то… запредельное, бесконечное, вечное…

Мне хотелось, чтобы это было вечным.

Мы были соединены полностью. Стали одним.

Я попробовала сжать внутренние мышцы — мне было нужно, чтобы ему было хорошо со мной, я сделала это — через боль, к удовольствию.

— Детка… Я теряю себя в тебе. Я не знаю, что со мной. Никогда не знал, что бывает так.

— И я не знала.

— Я никому тебя не отдам. Всегда будешь со мной! С нами!

Я всхлипнула. Почему-то именно в этот момент я почувствовала такую безысходность. Словно что-то оборвалось внутри.

Вдруг в голове моей словно кто-то острым лезвием вырезал — это ваш последний раз.

Больше такого не будет. Ты не станешь их женой. Не станешь их женщиной. Потому, что не станешь волчицей.

Этому не бывать никогда. А никогда — это так долго…