Он поднялся из-за стола, затем взял свою кружку, подошел к шкафу, открыл его и далее достал термос, наполненный ароматным кофе. Пожалуй, запах кофе был одним из основных запахов, которые впитывались в одежду директора и во всю мебель вокруг. Рядом с запахом кофе иногда ощущался запах пота и крови, весь облик директора говорил о том, кто он, а он был жнецом, только не по позывному, но зато по его кровавой работе. Он почти ежедневно снимал кровавую жатву с этого жалкого мира, по крайней мере, именно так склонны были именовать Итарис и многие другие миры периферии выходцы из Центра.

— Столько веков прошло, человек видел самые разные преступления и наказания за них, но остался таким же, каким и был… Изменились только масштабы заселенных пространств, если когда-то мы бороздили лишь просторы своей треклятой солнечной системы, то теперь мы, по идее, распространились сразу на два Сектора, если, конечно, Земля выжила. Связи все-таки у нас нет, но хотелось бы верить в то, что однажды мы сможем вернуться на Родину, ведь там люди могли достигнуть большего, чем мы… Дегенераты, оторвавшиеся от своей истории и от всего опыта человечества. Дегенераты моральные, нравственные, культурные, политические и социальные, — во время этих слов Романо подошел к окну, которое расположилось за его столом. На улице было цивильно, не было того, что творилось в остальной части города, однако число шок-пехотинцев зашкаливало, с каждым днем в центре города их становилось все больше, по крайней мере, так казалось. — Хе-хе… Шок-пех… Еще пару месяцев назад здесь было всего отделение, а сегодня их уже четыре. Да. Атмосфера на планете накаляется, а через пару месяцев посыпятся и розовые очки с глаз «предпринимателей»-шахтеров. Сандерс знает то, как облапошивать «индивидуальных предпринимателей», у которых из средств производства только свои ручонки, шахтерская «банка» со взрывчаткой, плавильной машиной, небольшим реактором, да несколькими плазменными резаками. Только вот продавать минералы наши «предприниматели» могут лишь в одном месте, а именно, на станции, к которой они ближе всего, ибо топливного бака вряд ли хватит на то, чтобы долететь до другой станции, да и шахтеры привычны жертвовать топливным баком ради того, чтобы грузить больше руды. Ничего личного, только бизнес… — Романо снова как-то болезненно улыбнулся, после чего отпил из кружки. — Вроде бы, фраза в четыре слова, а в ней столько смысла. Действительно. Ничего личного, ибо личные отношения вызывают антипатии или противоположные чувства, что влечет за собой то, что человек-калькулятор больше не может действовать как калькулятор, он вынужден опираться на некие эмоции внутри своих действий. Там, где начинаются человеческие отношения — кончается бизнес, он просто схлопывается. Исчезает навек, ибо личная месть — это уже не бизнес, Жабодав идет на дело вместе со мной не из-за бизнеса, хотя и получит определенную прибыль за это дело, но скольких своих парней он может потерять там. Бизнеса нет и в отношениях среди его соратников. Бизнес есть только между мной и МилитариКорп, между двумя чудовищами в своей сущности. Я — тот, кто уничтожает людей, по сути, в промышленных масштабах, они — то же самое, только они хотят сохранить местных людей для того, чтобы выжимать из них соки. Да… Изменяется только локация выжимания соков… И объем их выжимания. Я создам целую кучу внутренних экономических мигрантов, которые будут перемещаться из таких городов, как Кирен-1, в космос, в места добычи местных ресурсов или же на Центральные миры, становясь трудовыми мигрантами. Я замечательный человек, который, ненавидя свою работу, продолжает ее исполнять! Да… Я прекрасный человек, — при этих словах глаза Роберто будто бы стекленели, теряли всякую осмысленность, если бы его кто-то увидел, быть может, испугался бы, ибо в этот момент он скорее напоминал какого-то киборга, чьи глаза стали простыми стекляшками, не выражающими эмоций. Кажется, что в этот момент у него прекратилось дыхание, да и сердце остановилось, он стал живой машиной, но… Прекращение дыхания было недолгим, он достаточно громко вздохнул, опустил глаза, а после сел назад за компьютер. Не время отдыхать.