— Ты смог! Какой ты молодец.

А я смотрю на них и пытаюсь найти сходство: он черноволос, как я, но кудряв, как Гитель. Разрез глаз, как у меня, но цвет — зеленый, а не темно-карий… Стоп! Не факт, что наш сын — именно он. Может, у нас вообще родилась дочь, и это, например, Райлин, получившая разряд. Или кто-то из детей, которые, пользуясь передышкой, катаются на канатах, изображая обезьян, которых никогда не видели вживую.

Поставив Барку, Гитель треплет его по голове, оборачивается ко мне.

— Неужели ты не остановил бы танк? У Барки нога сломана! Это могло его покалечить!

— Ты знаешь ответ, — говорю я и даю детям команду продолжать.

Мне не нравится мучить детей, но способности техно пробуждаются только через боль и преодоление. А если все те дети, которых мы записывали в простые, — с потенциалом техно, то скоро нам будет что противопоставить зверобогим, у которых такого дара нет. Да что там говорить, у них вообще нет каких-то особых умений, видимо, Ваал боится конкуренции и не одаривает подопечных, предпочитает решать все сам.

Только мы, трикстеры, — избранный народ, за что уже тысячи лет терпим гонения.

Барка раздувается от гордости. Еще бы! Только вчера он был простым, а теперь — надежда и опора трикстеров!

Гитель дожидается окончания тренировки и уводит подопечных на обед, а я в приподнятом настроении отправляюсь домой — в одно из тупиковых ответвлений нулевого этажа. Бетонные стены я разрисовал яркими диковинными пейзажами — чтобы хоть как-то скрасить существование под землей. Картины — моя сила и слабость, ничто так не дисциплинирует и не успокаивает, как живопись.

Вдоль одной стены тянутся трубы с горячей водой, на которых я оборудовал кровать, напротив — огромный самодельный шкаф с книгами и одеждой, рядом с ним — реставрированный старинный сундук с оружием: плазменными пушками Гитель и моим разнокалиберным огнестрелом.

Барка — мой девятый выявленный техно. Четыре человека — за последний год. Первому и самому старшему сейчас пятнадцать. Еще три года, и подрастут остальные, будет боевой отряд. Если это не рост моего мастерства как наставника, а наша эволюция, то есть надежда, что скоро трикстеры выберутся из подземелий и мир вздрогнет.

Перевожу взгляд на потолок, где потрескивает люминесцентная лампа, подсвечивая нарисованное темное небо с сияющей звездой, и улыбаюсь. Спасибо тебе, Шахар, за то, что у моего народа появилась надежда после тысячелетий гонений!

Завтра я не смогу заниматься детьми. Черноротые с первого уровня донесли, что поблизости приземлится груженый транспортник, и нам будет чем поживиться. Черноротым, само собой, тоже перепадет, иначе какой смысл этим примитивным тварям нам стучать?