Второй орк злобно хрюкнул и попытался встать. Бесполезно, он словно прилип к земле. У того, что говорил, хватило сил слегка приподнять руку, но не более. Девушка хмыкнула и стала собирать разбросанную одежду. Как ни странно, она осталась относительно целой. Только вот обувь куда-то запропастилась. Не надо было снимать. Но у неё был такой странный пунктик: она старалась заниматься сексом только босиком. Видимо, так теперь и придется идти к графу.

Среди разбросанных вещей выделялась пятнистая шкура. Путница склонилась над ней, погладила по шерсти и тихо произнесла заклинание. Шкура зашевелилась, зарычала, встала на четыре лапы, встряхнувшись. Перед девушкой стоял леопард, живой, гибкий, хищный. Он недовольно покосился на разбросанные вещи и лежащих орков.

— Зачем было устраивать бедлам, Лионза? — спросил он низким рычащим голосом, — я слышал, что тебя ждут в замке к обеду. А сейчас солнце уже скоро пойдет в уклон.

— Милый Раксен, — ответила Лионза, погладив зверя по голове, — я сама бы рада успеть к обеду, но эти ребята оказались крепче, чем я ожидала.

— Зачем ты вообще на них отвлеклась? Неужели ты не можешь контролировать себя?

— Ты что, ревнуешь?

Лионза рассмеялась, леопард сердито чихнул.

— Мне нужна их сила, чтобы выполнить просьбу Графа. Как видишь, она сейчас вся во мне.

Орк, услышав это, жалобно взвизгнул, словно поросенок.

— Мой дорогой Раксен, у меня нет больше лошади, не соизволишь ли ты довезти меня до места назначения? — ласково сказала Лионза и почесала леопарда за ухом. Он довольно заурчал и кивнул. Лионза грациозно села ему на спину, словно благородная девица, свесив босые ножки с одной стороны.

— Мы успеем до заката?

— А то!

***

Леди Элеонора была молода, прекрасна и белокура. По крайней мере, так она выглядела на гобелене, что висел в её спальне. Настоящая Элеонора, что лежала на кровати, выглядела гораздо хуже: волосы, некогда собранные в две толстые косы, растрепались, платье изодрано, кожа имела нездоровый пепельный оттенок, на ней проступали темные прожилки. Но страшнее всего были глаза Элеоноры, горящие демоническим красным огнем. Она лежала на кровати, а вокруг неё стояли светильники со священным огнем, весь пол и стены спальни были исписаны священными знаками. Она недобро сощурилась, глядя на огни светильников. Эти дураки думают, что её так просто остановить? За окном ночь, а значит она сейчас хозяйка положения. Подумав об этом, она решила снова рассмеяться, как это делала весь день, но передумала. Не нужно беспокоить монахов, что сидят этажом ниже. Они сидят там и монотонно бубнят свои защитные молитвы, чтобы помешать ей завладеть чьим-то разумом. Но эти монахи люди, всего лишь люди… Им нужен сон, а они на ногах уже два дня. Она их здорово измотала за последнее время. Завтра приедут их сменщики. Но то завтра, а пока Элеонора лежала и прислушиваясь обостренным слухом к тому что происходит в комнате под ней. Вот они уже начали сбиваться, один и вовсе умолк. Вот и второй отвлекся, чтоб хлебнуть воды, быстро забормотал, но все тише, тише…