–(отстранив бумаги) Туурбо, ах тыж падаль. (хмыкнул) Мы к этому еще вернемся

–(вдруг Лизи решила прокомментировать) да, Ричард, нам следует приберечь этот туз в рукаве

–(удивленно нахмурился) ты тоже это видела?

–я неразрывно связанна со всеми вашими органами чувств и не только, это позволяет мне использовать свой процессор для коммуникации с бесчисленным множеством направлений вашей жизнедеятельности.

–(усмехнувшись) одна голова хорошо, а две лучше?

–верно

–(в дверях появилась секретарша) Босс, ты меня звал?

–(нервно огрызнулся) нет! (От чего испугавшаяся рабыня юркнула из поля зрения за стенку)

–(теперь голос ИИ прозвучал прямо в голове как в наушниках) я могу с вами разговаривать так, чтобы никто не слышал, а вы можете говорить шепотом или четко выделять мысли для обработки и ответа

–(улыбнувшись взглянул на устройство и в голове большими буквами пропустил слово "ЗАЕБИСЬ")

Поднявшись с царского ложа, узурпатор решил, что не плохо бы поболтать с Нокс о свежих разведданных, которые она сейчас выжимает из парочки бедолаг, которым не повезло попасться в её вахту. С удивлением он посмотрел, как Ханна читает потасканную книгу и покинул свою берлогу. Попытка обнаружить садистку у себя не увенчалась успехом, значит она все еще работала по своему профилю наверху, как и доложил Джимми.

Ричард, чувствуя себя прекрасно, как никогда прежде, пользуясь одними лишь ногами и здоровой рукой – взлетел по лестнице. Захлопнув за собой крышку этого гадюшника, Грин протер глаза и хорошенько осмотрелся, перебарывая першение в горле и воспринимая жжение на щеках как милое рукопожатие от апокалипсиса. В плане построек и охранников, подпирающих стену, а также гула с завода, ничего не изменилось. Солнце в пустыне как всегда не отличалось своей мягкостью, затылок тут же стало припекать, а вокруг головы создавалось впечатление совершенно иной экосистемы. Витающие в воздухе частицы полураспада, касающиеся плоти, всякий раз вызывали раздражение как от паутины, но к этому довоенный солдат уже привык. Рынка видно не было из-за дистанции, которая лет 100 назад не являлась бы существенной. Зато подле остановки вполне ясно виднелся стул, на котором веревками был зафиксирован знакомый Грину человек, щупловатый бармен в потасканном костюме. Все что он мог, это дрыгать кистями на подлокотниках и вертеть головой, мыча в грязный кляп. Выглядел он крайне озабоченно сложившейся с ним ситуацией. Чуть позади по обе стороны от него стояли еще два стула, облепленные застывшей кровью. На одном из них расположился подрывник, согласно старомодному динамиту на поясе и бандитскому виду. Труп был украшен черным мешком на голове и колючей проволокой, что крепят на заборе охраняемых участков. Железо проникало через его тело, от ног до шеи, входя спереди и выходя сзади и так снова и снова, опутывая всего мертвеца. На коленях валялись пассатижи, видимо используемые для протягивания этакого кабеля. Последнее место занимал еще один убитый, достаточно будет сказать, что снизу в луже крови лежали его кисти, уши и облепленные песком глаза. Правее всей троицы, у титанической постройки стояла высокая железная тумба, на ней множество железяк, от гвоздей до знакомой из подземелья монтировки, изобилие всевозможных инструментов и канистра бензина внизу. Маньячка была здесь же, она с задумчивостью прислонив руку к губам, ходила из стороны в сторону.