Невозможно, чтобы было слишком поздно для ребенка, потому что это несправедливо, и мне плевать, как бывает несправедлива жизнь. Девочка слишком мала – для того, чтобы ее жизнь оборвалась лишь потому, что она выскочила на дорогу.

Подавив нарастающую панику, я приказала себе сосредоточиться. Думать о принципе действия. Когда я исцеляла Беккета, я не очень над этим задумывалась. Это просто произошло. Может, сейчас все было иначе. Она ранена гораздо серьезнее. Мне нужно больше стараться.

Я должна больше стараться.

По моей коже продолжала пробегать вибрация, а в груди гудело, словно внутри меня летала сотня птиц. От моих рук полилось слабое серебристое свечение, и вокруг раздались удивленные вздохи.

– Боги богов, – ахнул кто-то. Послышались топот ног по гравию и сырой земле.

Закрыв глаза, поискала воспоминания – хорошие воспоминания. У меня ушло на это гораздо меньше времени, чем раньше. Я сразу вспомнила, как стояла на коленях рядом с Кастилом, а он надевал кольцо мне на палец. Мое существо было окутано вкусом шоколада и ягод, и я чувствовала это сейчас. Уголки моих губ поднялись вверх, и я вцепилась в это ощущение, взяла пульсирующую радость и счастье и представила их как яркий свет, направленный от моих рук к девочке, окутывающий ее, как одеяло. Все это время я твердила себе, что еще не поздно, что она будет жить. «Еще не поздно. Она будет жить. Еще не поздно. Она будет жить»…

Девочка дернулась. Или это вздрогнула мать – я не поняла. Я открыла глаза, и у меня екнуло сердце. Над ребенком разливался серебристый свет, окутывая ее тело тонкой мерцающей паутиной. Я видела под ней лишь отдельные участки кожи – розовой кожи.

– Мама, – раздался из-под света тихий, слабый голосок. Затем он окреп. – Мама!

Ахнув, я убрала руки. Серебристое свечение мигнуло, как тысячи звезд, и погасло. Румяная девочка открыла глаза и потянулась к матери.

Пораженная, я откинулась назад и перевела взгляд на Кастила. Он уставился на меня, в золотистых глазах плескалось удивление.

– Я… – Он сглотнул. – Ты… богиня.

– Нет. – Я сложила руки на коленях. – Я не богиня.

По его щеке скользнул солнечный луч. Кастил подался вперед, перенеся свой вес на руку, которой уперся в землю. Потеревшись носом о мой нос, он обхватил мое лицо.

– Для меня ты богиня. – Он нежно поцеловал меня, отчего разлетелись все остатки моего здравомыслия. – И для них тоже.

Глава 23

Глава 23

Для них?

Я отодвинулась, глядя в глаза Кастилу. Он кивнул, и я поднялась на нетвердых ногах, оглядывая притихший сад. Я окинула взглядом изящные музыкальные подвески из хрусталя, покачивающиеся на тонких ветках; желтые и белые эхинацеи с меня ростом. Приоткрыла губы и тихо вдохнула. В саду собралось с десяток человек, не считая вольвенов. Все они опустились на одно колено и склонили головы. Я повернулась туда, где стоял Киеран.