Жан почувствовал, как по его спине побежали мурашки. От волнения он плохо понимал, что говорит герцог, ещё меньше – что стоит за этими неожиданными, странными речами. В таком внутреннем смятении юноша обратил взгляд к Марианне, и в тот же миг всё встало на свои места. Даже в шутку или с какой-то иной целью называться сыном человека, зверски убившего родителей этой девушки и её брата!? Да ни за что на свете! Тем более, что Жан уже отлично знал, как мало власти и свободы даёт титул сына герцога Бетенгтона.

Марианна тоже обратила к нему взгляд. «Что нам делать!? Жан!!! Как быть!?!» – девушка с огромным трудом сохраняла самообладание. Жан ободряюще кивнул и даже попробовал улыбнуться.

– Так каков твой ответ, Френсис? – Его Светлость счёл возможным напомнить о себе.

Что же, юноша медленно развернулся к нему:

– Я Жан.

– Значит, Жан, – герцог сокрушённо вздохнул, – А что дальше? Какое тогда у тебя полное имя? Разве граф де Лаган дал тебе позволение использовать свой титул или какую-то, хоть малую его часть? Нет! И будь уверен, это не случится!

– Не вам об этом судить! – вскинулся Жан, – Но раз уж пока верно, я ещё даже не встречался с графом де Лаган, назовусь… Ровиньолем. Жан Ровиньоль всё лучше и достойнее, чем герцог Бетенгтон!

– О как!? – герцог ядовито усмехнулся и развернулся туда, где за спинами Ламороу и Рона до сей поры оставался незамеченным Антуан.

Подчиняясь величественному жесту руки своего господина, праиэры расступились, и Жан с Марианной, к своему великому изумлению, увидели Антуана. Лицо того покрывала прямо-таки мертвецкая бледность, и это первое, что различил Жан:

– Виктор!?! Ты в порядке!?!

Настоящий Виктор при этом возгласе вздрогнул всем телом. А вот Антуан лишь нахмурился. Вместо него откликнулся герцог:

– Признаться, я удивлён! Ты, Френсис, и правда вознамерился отнять у брата не только девушку, но и имя? А у него ты спросил разрешение называться Ровиньолем?

Жан раздражённо сверкнул глазами в сторону Его Светлости, и снова обратился к Антуану:

– Ответь! Ты цел!?

– Почему ему не быть целым? – снова взял слово герцог, – Виктор Ровиньоль здесь доброй волей. Он обещал устроить эту нашу встречу и, верный данному слову, выполнил уговор. Поступок достойный благородного человека! – и Его Светлость жестом предложил Антуану приблизиться, а Ламороу легонько ударил его коня по заду.

Так Антуан и правда выступил вперёд.

– Что он такое говорит? – Жан снова обратился к Антуану, – Ответь мне, брат!

Карлос выхватил из толпы гвардейцев Виктора. Обе руки того лежали на рукоятях кинжалов, вставленных в пояс, губы плотно сжаты, а взгляд прикован к лицам братьев.