"Мне только двести лет, и я ещё так молод. Если клан узнает о моём продвижении, то это известие, несомненно, вызовет много шума!"

Маг, продвинувшийся к кристальной стадии быстрее на сто лет, чем Робин, и который не пользовался внешней помощью, потрясёт даже Гилберта. Но сейчас Лейлин срочно нуждался в силе, потому у него не имелось больше времени и выбора.

"Мне стоит подождать ещё немного. Когда начнётся война, все сосредоточатся на битвах. Хотя мой прорыв и вызовет волнения, они несомненно вызовут меньше шума, по сравнению с тем, что будет, если я объявлю об этом сейчас", — такие мысли пронеслись в голове Лейлина. С учётом всего этого, Лейлин решил не выходить и на некоторое время запереться в своей башне.

Благодаря созданной и установленной им самим маскировочной формации, а также сокрытии самой башни, никто не узнает, что он тайно прорвался к кристальной стадии, а Гилберт лично не придёт и не проверит.

Такая скорость несомненно вызовет шок у его врагов, которые не оценили его способности.

При этой мысли губы Лейлина изогнулись в коварной улыбке:

"Мне действительно очень любопытно, кто испытает на себе первым мою силу…"

* * *

Подземелье Магической башни разделялось на множество небольших комнат, многие из которых представляли собой лаборатории. Установленное внутри них оборудование считалось высокотехнологичным даже по меркам центрального континента, а Лейлин смог достичь этого, потратив большое количество ресурсов и Магических кристаллов.

В прошлом, он открыл несколько лабораторий для своих подчинённых Чернокнижников.

Однако сейчас, этот этаж пустовал. Маги, обычно проводящие здесь свои исследования, следуя приказу Лейлина, на некоторое время покинули башню. Лейлин выгнал даже своего ученика, Снупи.

Посреди самой глубокой и самой технологичной лаборатории Лейлин рисовал руну на полу.

Хотя он многократно занимался этим благодаря ИИ Чипу, но всё равно сильно концентрировался, сосредотачиваясь на линиях руны.

По сравнению с другими рунами, используемыми на центральном континенте, он часто вычерчивал руны, но придерживался немного другого стиля. Некоторые части даже казались беспорядочными линиями и фигурами, но при детальном осмотре становилось очевидно, что он рисовал их с особым трёхмерным устройством.