Он появился сразу со всех сторон, заслонив собой звуки ломающегося и осыпающегося камня, проникая в мозг и заставляя его биться мелкой дрожью о стенки черепа! Гора гудела и вздрагивала. Вдруг пол под ногами заходил ходуном и заизвивался, словно был сделан не из камня, а из кожи!

– Сёстры, в ком! В ком! – закричала главная тролльчиха, и её товарки на самом деле стали сбиваться в единый ком, вцепляясь друг другу в волосы и одежду, прижимаясь, как можно плотнее.

– Кости горы ломаются! Да что же это?! – снова крикнула она, и в это время по полу галереи молнией пробежала трещина.

Разлом отделил Стефана, Сато и ифрита от сбившихся в кучу тролльчих и, стремительно расширяясь, вмиг превратился в глубокую пропасть.

– Демоница! Ведьма! Отдай! – вдруг завопила главная, протянув в сторону Сато руку со скрюченными пальцами.

Та одарила её лучезарной улыбкой, потом запустила руку в сумку и вытащила на свет голову Хаюка.

– Лови, троллиня-мать! В расчёте!

С этими словами она швырнула голову через пропасть, и тролльчиха ловко поймала её, вцепившись обеими руками.

– А этого я забираю себе! – заявила Сато, хлопнула ифрита по крупу и, не обращая внимание, на злобный крик с другой стороны пропасти, коротко бросила Стефану:

– Садись!

Охотник колебался не дольше секунды, а потом запрыгнул на спину ифрита, который нисколько не прогнулся под его весом.

– Иф, выноси нас отсюда! Стефан, держись!

Ифрит что-то гукнул и взял с места в галоп, делая длинные мощные прыжки от которых у Стефана всё заплясало перед глазами. Они скакали через залы, где с потолка падали камни размером с дом. Они перепрыгивали через пропасти, края которых расходились на глазах, и лапы ифрита едва успевали зацепиться за противоположную кромку. Они неслись вдоль галерей, и стены сходились у них на глазах, грозя раздавить в лепёшку.

В одном таком месте Стефан разорвал куртку сразу на обоих плечах и это едва не сбросило его со спины ифрита, на которой он и так удерживался каким-то чудом. В другом месте, потолок, оказавшийся достаточно крепким, чтобы не разрушиться, стал целиком опускаться, кроша и сминая колонны, его поддерживающие. А когда они уже готовы были выскочить из этого помещения, им пришлось буквально лечь на спину ифрита, чтобы не разбить себе головы о декоративные выступы и крепления для светильников, которые торчали там в изобилии. Беглецам пришлось бросить факелы, чтобы освободить руки, но все три глаза ифрита светили в темноте так ярко, что всё было прекрасно видно.

Внезапно темнота кончилась. Твердь под ногами тоже. В глаза им ударил яркий свет и одновременно ифрит распластался в длинном прыжке, который перешёл в полёт, а затем в падение…