Я согласился, и мы побежали туда, где оставили его в прошлый раз. Я знал, что в том вагоне не безопасно, поэтому, сказал, чтобы Ольга ждала меня в тамбуре пятого вагона, где до этого прятались Клара и ее мать. Войдя в четвертый вагон, я подошел к той злополучной двери, которую не мог открыть раньше, и дернул за ручку. На этот раз, дверь с легкостью открылась. Перед собой я увидел писателя, который сидел на полу и был чем – то очень увлечен. Он даже не взглянул на меня. В одной руке у него был огрызок карандаша, а в другой руке он держал лист бумаги и что – то быстро писал на нем. Я посмотрел на исписанный листок, но из – за того, что почерк его был мелок, я не смог ничего разобрать. Писатель не обращал на меня никакого внимания. Он продолжал писать дальше. Я покашлял, чтобы привлечь его внимание, но это не дало результатов. Тогда я наклонился к его уху и хотел сообщить о своем присутствии. Он, не поворачивая ко мне головы, сказал:

– Тихо! Еще одну минуту! Только минуту! Прошу вас, не мешайте! У меня рождается настоящий шедевр!

– Может быть, – сказал ему я, – шедевр – то у вас и рождается, я не знаю, но зато то, что вы умираете, я могу сказать с уверенностью.

При этих словах, писатель встрепенулся и посмотрел на меня:

– Что вы хотите этим сказать? У нас же есть четыре часа, сейчас и половины из них не прошло, куда спешить?

– С чего вы взяли, что у нас есть в запасе два часа? Если быть точным, то у нас осталось всего десять минут. Пойдемте, скорей к выходу.

– Не может быть, вы меня разыгрываете.

– Ничего подобного!

– А где остальные?!

– Все уже давно сошли с поезда, остались только мы и моя знакомая Ольга.

– Клара и моя Ольга сошли?!

– Да, я сам проводил их.

– Замечательно, я вам очень благодарен!

– Тогда поторопитесь!

– Я задремал, согласен, но я спал совсем немного, потом я проснулся, и сразу стал записывать тот дивный сон, который приснился мне, хотите, я вам его расскажу!

– Очень хочу, но давайте вы сделаете это после того, как мы сойдем с поезда, а сейчас, прошу вас, пойдемте!

Я был настолько настойчив, что писателю, несмотря на свой упертый характер, пришлось мне подчиниться, и он встал и направился вместе со мной к двери, ворча себе под нос:

– Такой дивный сон, там и вы были, и ваша приятельница, не хотите послушать, как хотите…

Я подошел к двери и открыл ее. Но, едва я переступил порог, как снова оказался внутри купе. То же самое произошло и с писателем.

– Что это значит! – удивился я.