Поэтому с радостной улыбкой на губах девушка на всех парах мчалась к корпусу Высшей Речи, ловко минуя узкие улочки пасмурной столицы и лавируя между её жителями, которые спешили в том же направлении, что и она. Уже приближаясь к главным вратам корпуса, реанора стала свидетелем небывалого оживления и ажиотажа.

— Уже началось! — с радостной улыбкой на губах обронила Вэйриса, пытаясь протиснуться в толпе. — Он уже сражается…

— Госпожа… — за спиной внезапно раздался усталый и запыхавшийся старческий голос. — Не так быстро. Я уже не столь молод, чтобы за вами поспевать, — пожаловался её личный слуга. — Может, всё-таки не стоит вам туда идти? — в очередной раз заканючил тот, а на морщинистом лице проскользнуло еле уловимая грусть.

— Ну вот! — вдруг поникла реанора, не обращая на стенания старика никакого внимания. — Из-за тебя мы опоздали.

— Опоздали? — расплылся в грустной улыбке пожилой мужчина. — А вот это вряд ли. Надеюсь, вы не забыли из какого вы дома?

— Не-е-е-т, дядя Рант, только не снова!

Вот только мужчина был непреклонен.

Всего на миг девушке показалось, что её верный слуга мгновенно помолодел и словно стал выше, а затем вполне обычным голосом, обращаясь к впередистоящим жителям столицы, тот заговорил:

— Представительница одного из трёх правящих домов Нор-Ата здесь! Уступите дорогу!

Стоило этим словам прозвучать, как гомонящая толпа тотчас притихла и медленно обернулась и уставилась на старика и молодую реанору, а завидев её лицо, толпа народа почти моментально и безмолвно расступилась перед третьей дочерью дома Нор-Ата.

Под взглядами всех присутствующих девушка смущенно, и мимолётно кланяясь, прошагала через живую аллею разумных и, миновав как можно быстрее врата, сразу нашла себе освободившееся место прямо в главном дворе под деревом, откуда прекрасно было видно место ристалища корпуса Высшей Речи. Её же верный слуга с уважительным видом так и остался стоять за спиной, лишь его грустный образ выдавал все душевные терзания старика с головой, но что-либо сказать он так и не решился. Точнее ему не позволили.

Правда, Вэйриса уже ничего не замечала вокруг себя кроме одного единственного силуэта впереди, что был так дорог её сердцу и взору, и который стоял среди таких же, как он. Да, он не был самым могущественным носителем Высшей Речи на потоке, вот только не для неё.

— Дядя Рант! Дядя Рант! Сейчас ведь будет его очередь, да? Сейчас будет очередь Тара? — вдруг с сияющим взором тихо воскликнула реанора, теребя старика за локоть.

— Да, юная госпожа, сейчас будет его очередь, — с грустью подтвердил старик, с жалостью глядя на свою хозяйку.