– Не благодари. – Берёзов забрал у Болта свёрток с одеждой и протянул его контрразведчику: – Переодевайся. Сколько мы потеряли времени, пока ты вспоминал счастливое детство?

– Дней десять, – меланхолично ответил Рентген. – Может, чуть меньше.

Он умолк и принялся менять гидрокостюм на камуфляж, уставившись перед собой безучастным ко всему взглядом. Туман посмотрел на Болта:

– Надо на базу вернуться, узнать, что происходит. Закончить подготовку к штурму и параллельно искать новое место для базы. Добром всё это не закончится. Ты чувствуешь что-нибудь?

– Уже едем. – Старенький «газик» начал сдавать задом, осторожно ползя по тоннелю, и легендарный сталкер негромко добавил: – Что-то недоброе происходит. Спешить надо.

Загадочный автомобиль прополз по тоннелю, выбрался на дно входной воронки, и Болт включил переднюю передачу. «Газик» бодро преодолел почти шестидесятиградусный склон и выбрался на поверхность. За автомобильными стёклами простиралась бескрайняя зелёная степь, ярко светило утреннее солнце, и не имелось ни малейших признаков Ареала вообще и Эпицентра в частности.

– Валера, окно открыть можно? – Туман коснулся рычажка механического стеклоподъёмника.

– Тебе жарко? – Болт бросил на него мимолётный взгляд. – А! Хочешь посмотреть, что будет?

– В прошлые разы как-то не до этого было. Но очень любопытно, – признался Берёзов. – Я никакие правила безопасности не нарушу?

– Открой, – разрешил легендарный сталкер. – Тут принцип простой: то, чего делать нельзя, сделать не получится. Если окно открывать не стоит – оно не откроется.

Туман провернул ручку стеклоподъёмника, и отмытое до состояния идеальной прозрачности дверное стекло поползло вниз. В расширяющееся отверстие словно плеснули багровым мраком, и Берёзов невольно заскользил глазами по соседним окнам. Контраст был разителен. За открытым окном тянулась утопающая в багровых полусумерках идеально ровная местность, казавшаяся чёрной из-за черноты мясистых капель водорослеобразного мха, густо покрывающего пепельную почву. Посреди нависшего сверху кроваво-красного океана небосвода застыл стерильно-белый круг солнца, почти не дающий освещения. Абсолютно пустая местность призрачно троилась эфемерными очертаниями почти незаметных глазу силуэтов потустороннего рельефа, изобилующего загадочными формами подчас огромных размеров. Среди этих призрачных нагромождений почти терялась бесконечная жиденькая россыпь выпирающих на поверхности почвы серых бородавок, чьи метровые пузыри были густо облеплены толстыми чёрными потёками, словно сетью. Столь же эфемерные и бесформенные, как окружающая местность, непонятные живые формы хаотично двигались внутри призрачных образований, быстро исчезая из вида при приближении загадочного автомобиля. Болтовский «газик» шёл через чужое пространство напролом, пронзая призрачные структуры, словно игла тонкую ткань, и Берёзов потянулся ближе к окну. Едва он шевельнулся, ручка стеклоподъёмника самостоятельно начала вращение, и оконное стекло закрылось перед лицом Тумана, превращая багровый сумрак в сочно-зелёную степь.