– Мой хороший знакомый – ключ мне передал.

Александр Юрьевич вскинул брови:

– Интересный сюжет. А кроме ключа – ничего?

Алексей вынул из нагрудного кармана верительную грамоту Ника Николса и протянул Александру Юрьевичу. Александр Юрьевич углубился в чтение.

Алексей внимательно наблюдал за его лицом. По мере чтения по лицу пробежала тень изумления, после чего лицо выразило спокойное удовлетворение.

– Ну что можно сказать? Все честь по чести. Однако, бытом придется заниматься самому. Надоест – переедешь в гостиницу… А я ведь тебя помню. В девяносто третьем летом два шкета у Федора Петровича обитали. Один из них ты?

– Ага. А другой этот самый Николай, сын его.

Александр Юрьевич взглянул на часы.

– Через десять минут буханочка поедет в поселок, пойдем, я тебя погружу. Доедешь быстренько.

По дороге к фургончику Александр Юрьевич, помявшись, сказал:

– Алексей. Федор Петрович – мой учитель. После его смерти я в его доме не бывал. На поминках, на девятый день, я пытался получить разрешение у его сына, разговор не получился. Объективно я обязан был провести ревизию, но духу не хватило. Ты вот что, ежели найдешь в доме чего-нибудь… Э… э… непонятное – не выбрасывай, если мне покажешь – буду благодарен.

Подошли к «буханке». Алексей остановился.

– Я лучше пешком. Надо на кладбище.

Александр Юрьевич посмотрел на Алексея, кивнул. Повернулся к водителю:

– Петя, вещички мы тебе погрузим, у дома Федора Петровича остановись, на крыльцо поставь, пожалуйста.

Алексей вынул из баула букет, небольшую сумку с «самым необходимым» и закинул баул и рюкзак в салон.

По пути к проходной Александр Юрьевич произнес следующее:

– Телефон и Интернет я тебе включу только завтра утром. Домой позвонить можно с почты – на другой стороне улицы наискосок, метров двести, впрочем, помнишь, наверное. До понедельника никаких дел. Обживайся, сходи на рыбалку, баньку истопи…

Алексей вопросительно поднял глаза. Александр Юрьевич на немой вопрос ответил:

– Мне нужно, чтобы у тебя образовался сенсорный голод. Так что скучай пока. В понедельник приходи к девяти ноль-ноль… Нет, к десяти… в корпус 7-А – это вон тот желтенький деревянный домик, – Александр Юрьевич показал пальцем.