…что до последнего вида занятий предэкзаменационного месяца — с ним призыватель, как уже сказано, тоже подошёл к куратору. Изложил свою просьбу. И…
— Почему вы спрашиваете меня?
— А кого же ещё? Я в Лагоре новичок, ваша же изумительная пластика всякому, имеющему глаза, говорит о давнем, интенсивном и плодотворном занятии танцами.
— Вот как. И вы хотите от меня рекомендации?
— Не смею настаивать, глубокоуважаемая. Но хотя бы совет от знатока…
Мэтр Никасси смерила фигуру Мийола непроницаемым взглядом льдисто-прозрачных глаз — светло-серых, с тёмной каймой по внешнему краю радужек.
— Насколько вижу я, — сказала она, — ты не танцор.
— Нет. К сожалению. Но я готов исправить этот недостаток и заниматься не менее трёх раз в неделю. Можно чаще и дольше.
Единожды отойдя от формальности, подобающей для разговора адвансара с базиларом, она не стала возвращаться к ней. Что ж… ведь и говорили сейчас не куратор с опекаемым неофитом, не знаток с жаждущим просвещения новичком и даже не подмастерье с подмастерьем.
В затронутой теме проскользнул намёк на нечто более… личное.
— Можно, — спокойное согласие. — Время упущено, приблизиться к совершенству тебе уже не удастся. Но ты Охотник в неплохой форме, достаточно выносливый и с хорошими задатками. И всё ещё довольно молодой. Не худший материал. Я дам тебе направление, а дальше…
— Дальнейшее будет зависеть от меня и приложенных усилий, — коротко и уважительно склонился Мийол. — От всего сердца благодарю тебя, глубокоуважаемая.
— Хм.
На губах Никасси расцвела одна из её редких бледных улыбок. С оттенком одобрения, как ему показалось. Достав из нагрудного кармана блокнот и стило-жгучку, она пристроила блокнот на ближайшем свободном кусочке рабочего стола и начертала летящим, несколько неразборчивым почерком с изящными декоративными завитками: