— Если ты тронешь…

Ещё одна пощёчина. Блин она какая-то непробиваемая, у меня уже рука устала.

— Уже тронул. Уже тронул, уже убил всю твою охрану. Если кто-то вступится за тебя, я убью и их тоже. А насчёт дочери очень внимательно подумай и скажи — ты хочешь проверить, насколько я серьёзен или нет?

Я даже слегка нагнулся к её лицу, уперевшись руками в колени. Гляделки с Мусиро были не сложнее, чем гляделки с каким-нибудь ребёнком. Я в глаза такому кошмару заглядывал, что меня хрен что напугает теперь.

И возможно именно это она увидела в моём спокойном взгляде.

— Так, думаю, теперь всё встало на свои места. И да… — и в этот момент я резко пробил ей прямо в живот так, чтобы даже на своём уровне она прочувствовала весь спектр ощущений. — Это тебе, сука, за то, что украли моего друга. А это… — поднял её за волосы и ударил в нос, сломав его. на её лице, словно клякса, брызнула кровь, — за то, что сделали его розовым. Он очень расстроен, а когда расстроен он, расстроен и я. А теперь вернёмся к разговору. Я задаю вопрос — ты отвечаешь, понятно. Кивни, если понятно.

Она кивнула.

— Итак, это ты позвала наёмника, так?

Мусиро кивнула.

— Значит ты знаешь, как с ним связаться, верно?

Она опять кивнула, глядя на меня злобным глазёнками.

— Ты знаешь, где он живёт?

На мгновение Мисуро замерла, после чего улыбнулась.

— Он вырежет сердце и тебе, и твоему зверьку, когда вы…

Что там ещё она хотела договорить, я не дослушал — ударил по зубам так, что она выплюнула несколько на пол вместе с кровью, закашлявшись.

— Правила, Мисуро. Ещё раз, и пойду за твоей дочерью, она как раз должна была очнуться.

Она смерила меня взглядом, полным ненависти, и не ответила.

— Где он живёт?

— Топи, — выдавила она из себя.

— Покажи на карте. Если мне покажется, что ты указала недостаточно точно, я иду за твоей дочерью и беседую уже с ней. И со шваброй.