Фальтерия. Ветер юга

Фальтерия. Ветер юга

Глава 1. Зефир

Глава 1. Зефир

В пустыне жарко днём и очень холодно ночью.

Когда Фарлан упомянул об этом, Элемин сочла его слова шуткой. Разумеется, она и раньше слышала об этом феномене, но всегда считала это преувеличением, вызванным тем, что путешественникам, уставшим от нестерпимого дневного зноя, долгожданная ночная прохлада казалась чересчур сильной. Лишь когда друзья приплыли в Тирбейн, расположенный на южном побережье Золотой пустыни, Элемин в полной мере убедилась в том, насколько же ошибалась.

В портовом городке они не задержались надолго, но девушка всё равно была поражена. Казалось, будто бы она попала в совершенно иной мир: всё здесь было не так, как в Фальтере или в других городах, где она успела побывать. Дома — невысокие и из прочного светлого камня, а улицы — широкие и чистые. Жителей им встретилось немного, но все они были одеты в опрятные и просторные одежды светлых тонов. Еда тоже оказалась необычной — в основном рис с приправами и баранина — и Элемин пока что не испытывала к ней большой симпатии. И всё же несмотря на это лучнице хотелось остаться в городе хотя бы чуточку дольше, чтобы изучить местные нравы получше.

Однако Ламберт быстро нашёл для них проводника, так что через несколько часов после того, как капитан Фэйрвинд высадил их в порту Тирбейна, друзья уже очутились в сёдлах на верблюдах. Огромные животные Элемин не понравились с первого взгляда, потому что их меланхоличные физиономии с огромными выпученными глазами не выражали никаких эмоций. Да и ехать на них оказалось неудобно: слишком медленно и вечно качает из стороны в сторону. Так что девушка сильно обрадовалась, узнав, что до Кромленса всего полтора дня пути.

Спутники выехали после полудня, когда солнце палило нещадно, поэтому вскоре Элемин начало казаться, что ещё немного, и она превратится в дымящийся кусок мяса. Перед ними раскинулись бесконечные песчаные барханы, и ни малейшее дуновение ветерка не нарушало их монументальность.

Вечер принёс лишь временное облегчение. Песок в пустыне остывал неимоверно быстро, и вскоре после того, как солнце скрылось за горизонтом, сильно похолодало. Элемин, которая раньше страдала от многослойной местной одежды, которую предоставил им проводник, теперь куталась в неё, тщетно пытаясь согреться.

Сейчас больше всего она завидовала Арену: очевидно, он всё время поддерживал на себе какое-то регулирующее температуру заклинание, потому что ни жара, ни холод, его не беспокоили — он оставался бодрым и целый день разговаривал с проводником о какой-то чепухе. А вот по бесстрастному выражению лица Фарлана было трудно понять, мешает ли ему изменчивость температуры, или же он тоже воспользовался магией, чтобы обмануть ощущения своего организма. Днём обилие солнечных лучей привело к тому, что на лице эльфа проступили едва заметные веснушки. Элемин нашла это милым и не стала сообщать мечнику о том, что совершенство его кожи нарушено. Поэтому если бы не Арен, которому вздумалось пошутить на эту тему, то Фарлану бы и в голову не пришло накидывать на лицо очередную иллюзию, чтобы прикрыть веснушки, появления которых, как оказалось, он не ожидал.