– Происходит что-то странное. Наш математический кружок… Нас было четверо, вместе с учительницей. Они все исчезли.

– Чего-чего? – воскликнул Сэм.

Астрид в упор посмотрела на него. Он не смог отвернуться, как делал обычно, потому что в её взгляде сейчас не было ни скептицизма, ни вызова: один только страх. Голубые глаза Астрид, проницательные и острые, были распахнуты так широко, что отчётливо виднелись белки.

– Они пропали. Они просто… исчезли.

– А ваша учительница? – спросил Эдилио.

– Тоже исчезла.

– Исчезла?

– Испарилась, – вновь произнёс Квинн уже серьёзнее, похоже, начал понимать, что ничего весёлого не происходит.

До Сэма донёсся какой-то далёкий звук. Точнее, – множество звуков: в городе завыли автомобильные сигнализации. Он поднялся и, чувствуя себя немного неловко, словно занимался не своим делом, двинулся на деревянных ногах к двери. Астрид посторонилась, пропуская его. Проходя мимо, он почувствовал запах её шампуня.

Выйдя, Сэм посмотрел налево, в сторону кабинета 211, где занимались зубрилы-математики Астрид. Тут из кабинета 213 выглянуло детское личико, испуганное и в то же время счастливое, какое бывает, когда скатываешься вниз с американских горок.

Справа, из кабинета 207, послышался громкий смех. Слишком громкий. Пятиклашки. Из кабинета 208 внезапно выбежали трое шестиклассников и застыли, точно громом поражённые, уставившись на Сэма. Наверное, решили, что он начнёт их ругать.

Школа Пердидо-Бич была маленькой, и все, от подготовительного класса до девятого, учились в одном здании. Старшие классы общеобразовательной школы приходилось посещать в Сент-Луисе, что в часе езды от Пердидо-Бич.

Сэм направился к кабинету Астрид. Она и Квинн пошли за ним. Комната пустовала. Никого не было ни за учительским столом, ни за партами, лишь на трёх из них лежали раскрытые учебники математики и тетрадки. Шесть выставленных в ряд стареньких «Макинтошей» поблёскивали выключенными экранами. На доске мелом было чётко выведено: «Полин».

– Она исчезла, не дописав слово «полином», – пояснила Астрид шёпотом, словно они находились в церкви.

– Я так и понял, – сухо ответил Сэм.

– У меня как-то раз был полином, – встрял Квинн. – Но врач его удалил.

– Она исчезла, когда писала букву «о». Прямо на моих глазах, – продолжила Астрид, проигнорировав вялую попытку Квинна пошутить.

Сэм неуверенно показал на кусочек мела, валяющийся на полу в том самом месте, где его должен был уронить человек, писавший слово «полином», – что бы оно не означало, – и исчезнувший прямо на букве «о».

– Всё это ненормально, – сказал Квинн.