– …вай все необходимое, но бойцов спаси, – закончил я предложение.

– Это новенький. Мы его на испытательный срок взяли, – Через небольшую паузу ответил медик, видно, только сообразив, что произошло.

– Да я понял, кто командир?

Поднялась еще одна рука.

– Наверно, теперь я.

– Что с командиром?

– Еще живой, но на связь не выходит.

– Прикажи второй группе, чтоб воевать прекращали.

– Уже сделал.

– Скажи, чтоб сюда аккуратно отходили, пусть тут оружие сдадут, а то боюсь, защитники на радостях не постреляли бы сдавшихся.

Дальше минут пять раздавал указания по спасению раненых. Наполнение коридора атмосферой. Кстати, одного моего телохранителя серьезно порезали, а второго просто чиркнули. Похоже, серьезные ребята в штурмовой группе были.

А что у нас за бортом? Один эсминец еще сражался. Другой был почти захвачен, остатки экипажа забаррикадировались в рубке. Абордажники могут его взорвать в любой момент.

Пять минут задержки прошло, и видно, что Гарден увидел мой стрим, по началу боя он уже все понял. Потому отдавал приказ на канале связи абордажников:

– Ребята, сдавайтесь. Битва проиграна, протокол семь девять. Держитесь, я вас выкуплю.

И тут же сообщение от помощника капитана моего флагмана.

– Враг выкинул спасательный бот с линкора. Его подобрал корвет, и сейчас они начинают разгон на бегство из системы. Открыть огонь на поражение?

– Подожди, пусть истребители сопровождают. После приказа отстреливают двигатели. Пока ждать.

Я попытался связаться с Гарденом. Но связи не было, он даже мой стрим отключил. Просто так бежать он тоже не мог, прекрасно понимает, что в течение часа он прекрасная мишень, значит, что-то задумал. Ладно.

– Гена. Охранять меня, мне поговорить нужно.

Я сел у стены по-турецки, рядом с вражескими бойцами. И отключившись от этого мира, вышел в астрал. Хоп, и я уже полупрозрачной голограммой стою перед Гарденом в какой-то маленькой каюте, где полумрак и горят свечи.