Благодаря, подобному манёвру стражника, лицо узницы приоткрылось из-за волосяной завесы. Она оказалась очень красивой молодой девушкой. Правда, в настоящий момент, её прекрасная мордашка была испачкана грязью, а брови нахмурены, так как ей приходилось терпеть боль.
Мои кулаки начинали чесаться, безумно хотелось накостылять нерадивым мужланам за их хамство, но осознание абсурдности данной идеи, останавливало меня: во-первых, их довольно много, и они на своей территории, а во-вторых, нападение на такое количество стражников, может привлечь нежелательное внимание ко мне. Лучше не светиться.
Ещё несколько мужчин спрыгнули с лошадей, и последовали вслед за арестанткой и двумя своими коллегами, внутрь здания. Когда тяжёлая входная дверь закрылась на ними, оставшиеся воины развернули телегу, забрали вольных лошадей и поскакали на задний двор тюрьмы. Путь был свободен, и я двинулась дальше. Теперь к моим первоначальным размышлениям добавились ещё думы об этой несчастной девушке.
Так, погружённая в свои мысли, добрела до главного рынка. Пришлось отложить раздумья на потом и приходить в себя, здесь много народа, следует быть осмотрительнее. Случайно зацепив взглядом один из деревянных столбов, задержала на нём свой взор. Точнее, моё внимание привлёк не сам столб, а то, что висело там — листок с удивительно знакомым личиком.
Любопытство обуяло меня, и я подошла поближе. На большом плакате, формата где-то А3, красовалось моё лицо, как ни странно, в цвете. Конечно, мне бы хотелось, чтобы картинка двигалась, как в волшебном мире Гарри Поттера, но видать, на Элоре подобной техникой не владели. Так что девушка находилась в статике, но написана была хорошо, мне понравилось. Прежде, я никогда не заказывала себе портретов, хотя, в нашем городе имелись талантливые художники, но меня всегда что-то останавливало. Зато, теперь, у меня он может появиться, причём бесплатно.
Сняв со столба лист, провела по нему рукой. Надо же, гладкий на ощупь и покрыт слоем водоотталкивающего заклинания, чтобы ориентировка не мокла во время дождя.
Да, по правде говоря, добытый рисунок не являлся портретом, а представлял собой разыскную ориентировку, поскольку под изображением размещалась приписка: «