– Не подведи нас, братишка, ладно? – шепнул он мне.

– Не подведу, – ответил я.

– Я в тебе уверен. – Он хлопнул меня по спине, и они ушли.

Я закрыл за ними дверь и постоял в коридоре. Я не хотел здесь оставаться. Не хотел даже приближаться к тому месту, где могу услышать голос Сеффи или увидеть ее лицо.

Дайте мне уйти отсюда, пока я не забыл, зачем я здесь.

Отпустите меня, пока я не сломался и не сошел с ума от всего того, что творил с тех пор, как мы расстались. Мне даже не надо закрывать глаза, чтобы увидеть, как уезжала от меня машина Сеффи в тот день. Если бы я вовремя прочитал ее письмо, если бы догнал ее машину, не дал ей умчаться от меня, моя жизнь могла бы быть совсем другой. И сейчас я мог бы быть живехонек, а не выморожен изнутри.

По крайней мере, я так думал, пока снова не увидел Сеффи.

Отпустите меня, пока я не сделал то, о чем потом пожалею.

Глава 101 × Сеффи

Глава 101

× Сеффи

Я лежала на спине, сосредоточившись на том, чтобы ровно дышать. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Резкая боль внизу живота поутихла, но не прошла. Глаза у меня закрылись, и я, продолжая следить, чтобы дыхание было медленным и ровным, гладила живот ниже пупка по кругу.

– Что случилось?

Моя рука замедлилась, но не остановилась. Я отвернулась, легла на бок, лицом к стене, и глаза у меня теперь были открыты: я была настороже.

– Сеффи, что с тобой?

Каллум шагнул в комнату, остановился у моей койки.

– Ничего. Уйди.

Я лежала спиной к нему. Даже если бы мне приказали, даже если бы меня побили, я все равно не смогла бы посмотреть на Каллума. Посмотреть на него значило плакать, кричать и умолять. А я ничего такого делать не собиралась. Ни за что. Этой радости он от меня не дождется. Теперь он один из них. Мой Каллум умер.

Матрас прогнулся: Каллум сел. Мы оба молчали. Я по-прежнему гладила живот. Медленными круговыми движениями. Вот бы эта резь прошла, хотя бы на секунду. Брату Каллума этот удар, наверное, доставил массу удовольствия. Судя по моей непрекращающейся боли, он вложил в него и сердце, и душу. И палец болит так, что искры из глаз. Стоит случайно распрямить – и порез снова расходится. Молодцы братья Макгрегоры, отделали меня что надо.

И тут ни с того ни с сего мою руку убрали с живота, и на ее место легла ладонь Каллума. Я повернулась к Каллуму, потрясенно округлив глаза. Попыталась оттолкнуть его. Каллум снова мягко, но уверенно отвел мою руку в сторону и продолжил гладить мне живот. Я не могла дышать. Только смотрела на своего тюремщика, и сердце у меня отчаянно колотилось.