Словно подтверждая эти слова, зазвонил телефон, и полковник Кребс тревожным голосом сообщил, что на противоположном берегу русские ведут себя очень подозрительно. На большом протяжении течения реки появилась большая дымовая завеса, которая медленно наползает на немецкий берег.

– Замечены ли мероприятия противника по наведению понтонов? – мягким голосом, не предвещающим ничего хорошего, спросил кронпринц. – Можете ли вы, подполковник, со всей уверенностью сказать, что русские начали наступление на вашем участке, чтобы после этого я перебросил к вам резервы из-под Кюстрина, где уже отбито полномасштабное наступление врага?

– Но, экселенц…

– Никаких «но»!!! – яростно взревел командующий. – Скажите четко и ясно, как подобает офицеру рейхсвера и германскому военному, да или нет. Да или нет. Вот все, что я хочу от вас добиться, Кребс, черт бы вас побрал. Неужели вы не понимаете, полковник, что русские просто-напросто собираются применить против вас какой-то новый газ с целью отвлечения наших сил от Кюстрина, который вот уже третий час безуспешно штурмуют! Вам это понятно?!

В этот момент начался новый русский артобстрел, который поставил на их разговоре жирную точку. Приказав вести наблюдение за врагом и приготовиться к отражению газовой атаки, кронпринц разъединился с Кребсом. Получив столь жестокий отпор у высокого командования, тот в свою очередь вылил свой гнев на подчиненных в более простых и доступных выражениях, чем это сделал кронпринц. Как общий итог всех этих телефонных переговоров, появился приказ не поддаваться на провокации врага и не сеять тревогу и панику в трудный для фронта и страны момент.

Все эти перипетии во вражеских штабах как нельзя лучше были на руку солдатам дивизии генерал-лейтенанта Яковлева, которые уже выдвинулись на исходные позиции под прикрытием дыма. Вместе с ними выдвигались саперы генерала Рашевского, несшие легкие понтонные лодки, на пятнадцать человек. Давно приготовленные для штурма больших водных преград, они наконец-то дождались своего часа на берегах Одера.

Без особых затруднений солдаты уфимского полка, первыми среди наступающих соединений, сумели преодолеть еще не схватившийся льдом водный поток и выбрались на противоположный берег. В дымовой завесе враг слишком поздно заметил приближение русских лодок и опоздал с открытием огня. Едва коснувшись земли, солдаты дружно оставляли лодки и сразу устремлялись вверх по крутому берегу реки. Во многих местах их продвижению мешали проволочные заграждения противника, не до конца разрушенные артиллерией. Натыкаясь на них в редеющих волнах дыма, солдаты останавливались и набрасывали на колючую проволоку либо связки фашин, либо тюки с тряпьем, специально приготовленные для этой цели.